Старик не любил кино и театр, но мог часами смотреть на текущую воду и горящий огонь.
Размышления молодого врача: гораздо увлекательнее давать жизнь новому человеку, чем продлевать ее старому.
Старик не любил кино и театр, но мог часами смотреть на текущую воду и горящий огонь.
Размышления молодого врача: гораздо увлекательнее давать жизнь новому человеку, чем продлевать ее старому.
К старости ума не прибавляется, но его и требуется меньше. Невостребованный ум называется мудростью.
Вечный вопрос русского интеллигента не «кто виноват?» и не «что делать?», а «кто будет платить?».
Будь все это лет десять-пятнадцать назад, Генерал тут же окунулся бы в кипучую служивую суету: телефонные звонки, бумаги, беседы, указания — все то, что казалось жизнью и подменяло жизнь. У жизни же — с опозданием понял Старик — есть только один смысл: необходимость осмыслить эту жизнь.