Есть такая грань между грезами и реальностью. Разбудим публику — еще и деньги вернуть придется.
— Кстати, как с твоими планами завязать?
— Снижаю дозу.
— А-а-а, то есть ты глушишь бутылки меньшего объема?
Есть такая грань между грезами и реальностью. Разбудим публику — еще и деньги вернуть придется.
— Кстати, как с твоими планами завязать?
— Снижаю дозу.
— А-а-а, то есть ты глушишь бутылки меньшего объема?
При психозе мир фантазии играет роль кладовой, откуда психоз черпает материал или образцы для построения новой реальности.
– Чего только не услышишь нынче! Полурослики – маленькие человечки из старых северных песен и нянюшкиных сказок. Но мы-то не в сказке! Мы стоим на зелёной траве, под ярким солнцем!
– Одно другому не мешает, – отозвался Арагорн. – Те, что придут после нас, сложат легенды и о нашем времени. Мы стоим на зеленой траве, сказал ты. Но разве о зелёной траве не поётся в песнях? А ведь ты ходишь по ней наяву, в ярком свете солнца!
Жизнь, непременно одергивает нас, когда мы относимся к себе с излишней серьезностью, то есть когда мы слишком сосредотачиваемся на своих достижениях и таким образом теряем чувство реальности. Излишняя серьезность — особенно в отношении к самому себе — та же беспечность.
— Тогда кому же ты сможешь поверить? Тому, что сам увидишь? Или мнению большинства? Спрошу по-другому. Где доказательства того, что ты – это ты? Где доказательство того, что этот мир есть этот мир?
— …
— Быть может, ты сейчас лежишь в своей постельке и видишь длинный-предлиный сон. И мир уже полностью поглотила Пустота, и он уже разрушен.
Но даже будь этот мир твоим сном, если ты считаешь его реальностью, значит, это и есть реальность, разве нет?...
Как узнать, кому доверять, как узнать реальность? Это можешь решить только ты сам, не другие.
Здоровая фантазия возвращает нас в реальность. Мы так же можем затеряться в фантазии, и вести себя так, как не можем себе представить.