даже если небо сошлось на том,
что его вспороли,
почему одни улыбаются,
а другие хоронят?
даже если небо сошлось на том,
что его вспороли,
почему одни улыбаются,
а другие хоронят?
вдруг понимаешь, поставлена точка — все.
не удивляет свет, на кухне не греет газ.
подставляешь пальцы — не колется веретено.
и главное то, что так не в последний раз.
в попытке лечиться меняешь чаще места,
лица знакомых, сотрудников, увлечения.
край — это когда не одна из ста, а каждая.
множится знаменатель — не складывается значение.
Не будем больше про жизнь, хватит, и сам держись.
не про октябрьский тонкий лед, а про идти, не смотря вперед.
Молчал надменно небесный рупор.
на город мерно спускалось утро,
и было слово в значении скупо,
и проступала во взгляде скука.
кольцо на правой вводило в ступор,
как будто рухнул над нами купол
совсем без звука.
против ветра идти тяжело.
в ногу с ветром, увы, не умею.
найти себя самого
всего для людей труднее.
Глупо ждать от перекрестков разбитого мира работы по правилам.
при нанесении ударов кувалдой в пространственно-временные рамки
ожидания не оправдываются, кредиты доверия обнуляются.
Ты пришла в мою жизнь — не как приходят в гости (знаешь, «не снимая шляпы»), а как приходят в царство, где все реки ждали твоего отраженья, все дороги — твоих шагов...
Жизнь — штука жесткая... ей на нас плевать. Не то, чтоб она ненавидела нас... нет, но и любить нас она тоже не любит.