Нора Робертс. Дорогая мамуля

– У меня ленч с Надин в какой-то дурацкой точке.

– В «Сказочных ароматах», – услужливо подсказала Пибоди.

– Ну что ж, мир полон сюрпризов. Дай мне знать, что ты думаешь об этой точке.

Еве понадобился всего лишь миг.

– Твоя?

– Ну, надо же на чем-то практиковаться. У меня самого сегодня встреча за ленчем. Попробуй салат из одуванчиков. Он очень неплох.

– Когда в аду мороз грянет. Ладно, до связи. Одуванчики же цветы, так? – повернулась она к Пибоди, закончив разговор.

– Съедобные.

– В моем мире цветы в меню не предусмотрены.

0.00

Другие цитаты по теме

— С одной стороны чего?

— Твоего эго. Мне кажется, у мужчин эго совсем не такое, как у женщин. Ну, как бы то ни было, Мэвис говорит, что это связано с членом, а уж она в таких делах знает толк.

— Я не в восторге от того, что ты обсуждаешь мой член с Мэвис, — заметил Рорк.

— Я всегда говорю, что ты настоящий бык и можешь трахаться всю ночь без перерыва.

— Ну ладно, тогда прощаю. — Но, поскольку предмет разговора заставил Рорка ощутить свою наготу, он потянулся за брюками. — Только не могла бы ты говорить комплименты, не затрагивая моих гениталий? А то я начинаю нервничать.

— Аллея Спокойствия! — проворчала Ева, прожевывая мясо.-И кто такие названия придумывает?

— Ну, ты,. конечно, предпочла бы «проезд Пни Меня в Зад»

— Любой бы предпочел!

– Черт бы тебя побрал, Ева! Что ты сделала со своим лицом?

– Я не виновата. – Слегка обидевшись, она осторожно ощупала скулу. – Кто-то толкнул меня прямо на кулак одного парня, когда я пыталась остановить его, чтобы он не забил до смерти другого парня, который онанировал в метро. Не могу винить того парня, который с кулаком, он целил не в меня. Но все равно больно.

– Моя жизнь, – сокрушенно покачал головой Рорк, – была чередой серых будней, пока в нее не вошла ты.

– Ну да, я вся прямо сверкаю и переливаюсь как радуга. – Ева подвигала челюстью. – Во всяком случае, лицо. Ты в силах заняться нудной работой?

– Готов рассмотреть такую возможность. Но сперва наложим что-нибудь на этот синяк.

– Да ничего страшного. Знаешь, парень из транспортной полиции сказал мне, что тот парень регулярно ездит по этой линии. Все его знают. Его прозвали Дерганый Вилли.

– Какая очаровательная деталь нью-йоркского пейзажа! – Рорк потащил ее к лифту. – Мне уже самому хочется прокатиться в метро.

– Пеппер Франклин?

– Да. Она подозрений не вызывает, но вот ее дружок… – Ева замолчала и прищурилась. Рорк зачерпнул ложечкой многослойное мороженое. – Ты ее знаешь?

– М-м-м, как вкусно! Освежает.

– Ты ее трахал?

Хотя его губы дрогнули, он сумел сохранить серьезное выражение и с увлечением продолжал есть мороженое.

– Фи, какое грубое выражение! Предпочитаю сказать, что у нас были краткие, ни к чему не обязывающие отношения двух взрослых людей.

– Добрый день, сэр! – Пибоди одарила его жизнерадостной улыбкой, и он побледнел как полотно. – И что привело вас сегодня в это славное заведение?

Он вскочил, бормоча, что у него дела, и был таков. Пока он делал ноги, из-за стола поднялась женщина. Так как она была на добрых шесть дюймов выше Пибоди, лицо детектива оказалось примерно на одном уровне с ее впечатляющим бюстом.

– Какого хрена? Я тут работаю!

Все еще улыбаясь, Пибоди вытащила блокнот.

– Ваше имя, пожалуйста?

– Какого хрена?

– Мисс Какого Хрена, я хочу взглянуть на вашу лицензию.

– Бык!

– Нет, серьезно. Просто проверка.

– Бык. – Женщина повернулась всем телом к вышибале, и ее внушительные груди всколыхнулись. – Эта сука легавая отшила моего папика.

– Извините, я хотела бы взглянуть на вашу лицензию компаньонки. Если все в порядке, я позволю вам вернуться к работе.

Грандиозные груди – везет ей сегодня на мощные туши, подумала Ева, – опять повернулись к Пибоди, надвинулись на нее, и бедная Пибоди стала похожа на тонкий кусок ветчины, зажатый между двумя булками хлеба.

– ООН – это в смысле Организация Объединенных Наций?

– Нет, в смысле Организация Осатаневших Недоумков.

– Считаю ваш сарказм неуместным, – с достоинством ответила Пибоди. – Насчет сессии – проверю.

— Разные люди на свете живут...

— Вот тем-то и нехорош этот свет — в нем люди живут.

– Я придумала, что подарить тебе на Рождество – новенький, блестящий стальной штырь тебе в задницу. Тот, что ты носишь последние лет двадцать, небось уже весь истерся.

— Цинизм, с которым ты воспринимаешь людей, достоин сожаления.

— Я воспринимаю людей реалистично.

— Господи, ты и руки мне накрасила? Люди увидят!

— «Французский нейтральный». — Трина подошла к изголовью и как ни в чем не бывало провела пальцем по одной из бровей Евы. — Надо их подровнять. Застынь, Даллас.— Ты хоть понимаешь, что я коп?! Ты понимаешь, что если мне придется вступить в схватку с подозреваемым и он увидит мой «французский нейтральный», он со смеху подохнет? А меня потянут в отдел внутренних расследований за то, что подозреваемый умер у меня на руках!

— Я знаю, что ты коп. — Трина оскалила зубы в улыбке. Левый глазной зуб был украшен изумрудной заклепкой. — Вот почему я добавила татуировку на сиське бесплатно.

— Татуировку? На сиське? — Ева села, словно подброшенная пружиной. — Татуировку?!