Когда при слове «Россия» все будут думать о великих писателях и практически ни о чём больше, вот тогда дело будет сделано. И если на улице Лондона или Парижа вас спросят, откуда вы родом, вы сможете ответить: «Из России. Я из России, жалкий ты подкидыш, и что ты мне на это скажешь?!»
А Россия так же в бедах корчится.
Негодует, мучится, скорбит.
Вымирает в гордом одиночестве
От недоеданья и обид.
Почему воруют политики?
Почему врут средства массовой информации?
Почему на свободе преступники?
Почему деградирует нация?
Почему растёт безработица?
Почему в России маленькие пенсии?
Почему о детях предки не заботятся?
Основная трагедия русской политической и общественной жизни заключается в колоссальном неуважении человека к человеку. В общем, если угодно, в презрении. Это обосновано до известной степени теми десятилетиями, если не столетиями, всеобщего унижения, когда на другого человека смотришь как на вполне заменимую и случайную вещь. То есть он может быть тебе дорог, но, в конце концов, у тебя такое глубоко внутри запрятанное ощущение — «Да кто он такой?» и так далее, и так далее.
Наша страна напоминает катящуюся бочку. Она катится сама по себе. А все вокруг прыгают, объясняют. Рядом бегут. Рулят даже. Тормозят даже. А потом плюют и кричат: «Спасайся!»
Дикие девяностые отстрелялись
И как бы судьба не месила, Бог миловал,
«У хозяина» не был... но зарекаться не буду...
Ведь это Россия...
«Однажды послала мама красную шапочку отнести бабушке пирожков...»
У нас есть информация, что в некоторых субъектах Российской Федерации, не все пирожки доходят до бабушек. Мы намерены с этим бороться, и, кроме того, планируем индексировать получаемые пирожки на 14%, уже к следующему году.
В России любят метафоры и понты – причём литературные метафоры являются, как правило, именно понтами.
Выход только один — немедленная и энергичнейшая деятельность по организации наших вооруженных сил. До тех пор пока Советская Россия их не создаст, она будет легкой и лакомой добычей всякого хищника. Надо понять, что от этой опасности нас не спасут никакие мирные договоры, никакая уступчивость и миролюбие. Мы должны быть сильны, чтобы с нами считались.
– То есть я имею в виду – что именно вы делаете?
– Обычные вещи, сэр, только наизнанку. Представляем на сцене то, что происходит вне её. В чём есть некий род единства – если смотреть на всякий выход как на вход куда-то.
Cлайд с цитатой