Сколько бы ни было отпущено сроку — пятнадцать минут на минет или несколько лет в роли эскорт-девушки, любовь гейши неподдельна.
Труднее всего — полузнание, полуправда. Она не дает свободы, подобно неизвестности, она не дает ориентира, словно истина.
— Самое страшное, — глядя в глаза Цзыгу, сказал Алекс, — это утратить собственную личность. Свое «я». Самое страшное — утратить сознание, превратиться в марионетку, прыгающую на невидимых веревочках.
Любое расследование — это противоборство двух ошибок... Преступник совершает свои ошибки, следователь — свои... Главное не позволить собственным ошибкам стать страшнее, чем ошибки преступника.
Любовь — стихия. Из ровно тлеющих углей можно раздуть огонек страсти, но никак не пламя любви.
Лишь тонкая нить слов связывает разумных в единое целое, позволяет понимать друг друга. И как обидно, что, когда раз за разом пытаешься сказать что-то действительно важное — понимания не происходит. Правда у каждого всегда своя, и пустячная шутка вызовет внимание и заинтересованность, а твоя боль и печаль — останутся безответными. Разумеется, исключения бывают, но чудовищно редко.
Говорят, что все люди делятся на два типа. Одни от волнения приобретают аппетит, другие, напротив, утрачивают.
Cлайд с цитатой