Труднее всего — полузнание, полуправда. Она не дает свободы, подобно неизвестности, она не дает ориентира, словно истина.
Интрига — это старое и безотказное оружие.
Труднее всего — полузнание, полуправда. Она не дает свободы, подобно неизвестности, она не дает ориентира, словно истина.
Говорят, что все люди делятся на два типа. Одни от волнения приобретают аппетит, другие, напротив, утрачивают.
— Самое страшное, — глядя в глаза Цзыгу, сказал Алекс, — это утратить собственную личность. Свое «я». Самое страшное — утратить сознание, превратиться в марионетку, прыгающую на невидимых веревочках.
Лишь тонкая нить слов связывает разумных в единое целое, позволяет понимать друг друга. И как обидно, что, когда раз за разом пытаешься сказать что-то действительно важное — понимания не происходит. Правда у каждого всегда своя, и пустячная шутка вызовет внимание и заинтересованность, а твоя боль и печаль — останутся безответными. Разумеется, исключения бывают, но чудовищно редко.
Если обнаружил правду, не спеши обнародовать. Можешь и бабки поднять, а можешь и в могилу лечь.
Ныне знание — синекура для профессоров философии, и овладеть им можно за восемь семестров.