Смерть — самый счастливый момент в нашей жизни, ибо такое наслаждение нельзя испытать дважды.
Наше благородное общество закрывает глаза на первый грешок и содрогается от ужаса, узнав о втором.
Смерть — самый счастливый момент в нашей жизни, ибо такое наслаждение нельзя испытать дважды.
Наше благородное общество закрывает глаза на первый грешок и содрогается от ужаса, узнав о втором.
Ад окажется раем для тех, кого природа создала для него. Разве животные ропщут, что не сотворены быть людьми? Думаю, нет. Тогда почему мы должны чувствовать себя несчастными из-за того, что не рождены ангелами?
Разве я совершил преступление против природы, когда моя собственная природа таким образом обрела покой и счастье? Если я был таким, каким был, то виной тому моя кровь, а не я. Кто вырастил крапиву в моём саду? Не я. Она росла там сама по себе со времен моего детства. Я начал чувствовать её кровожадные укусы задолго до того, как понял, к чему это приведёт. Разве я виноват в том, что, когда пытался обуздать свою страсть, чаша весов с разумом оказалась слишком легкой, чтобы уравновесить чувственность? Моя ли вина, что я не смог успокоить свои бушующие чувства.
— Если вы меня любите, я — ваша, но если вы делаете это только для минутного удовольствия… хотя делайте что угодно, но клянусь, что убью себя, если вы меня не любите.
— Так всегда говорят, но никогда не делают.
Нынче все можно пережить, кроме смерти, и все можно перенести, кроме хорошей репутации.
Никогда не выказывайте ни малейшего страха при встрече с врагом. Когда вы смело глядите врагу в глаза, вы уже наполовину побеждаете его.
Я был юн и неопытен, а потому — добродетелен;ибо что есть добродетель, как не предрассудок?
А что бы вы хотели, чтобы надел я, ибо вы единственный, кому я хочу угодить? — спросил я.
Ничего.
Именно грешнику, а не святому, нужен Спаситель, заступник и священник; если вам нечего искупать, на что вам религия?