Куда, несчастный, скроюсь я, бежав
От ярости безмерной и от мук
Безмерного отчаянья? Везде
В Аду я буду. Ад — я сам.
Куда, несчастный, скроюсь я, бежав
От ярости безмерной и от мук
Безмерного отчаянья? Везде
В Аду я буду. Ад — я сам.
Что толку в нашем вечном бытии
И силе нашей, вечно-неизменной,
Коль нам терзаться вечно суждено?
Свободно служим из любви свободной,
Ведь мы вольны любить иль не любить,
Сберечься или пасть.
Ведь это Вселенная изуверских мучений, которым каждый человек подвергается от рождения и до самой смерти. Никакой Сатана, существуй он взаправду, не смог бы изобрести ваш мир в своём воспалённом мозгу: одна ипотека, извините меня, чего стоит.
Отец мой, владыка тишины, высочайший бог отчаяния, которого человечество поносит и жаждет одновременно, дай силы мне для спасения мира от повторного испытания Иисусом Христом и его жалкой мирской веры. Достаточно было двух тысяч лет. Яви теперь человеку достоинства моего царства. Яви ему великолепие меланхолии, божественность одиночества, чистоту зла и рай боли. Чье извращенное воображение поведало миру, что ад кишит в недрах земли? Есть только один ад — свинцовая монотонность человеческой жизни. Есть только один рай. Восторг царства моего отца.
Ещё во мне решимость не иссякла
В сознанье попранного моего
Достоинства, и гордый гнев кипит,
Велевший мне поднять на битву с Ним
Мятежных Духов буйные полки,
Тех, что Его презрели произвол,
Вождём избрав меня. Мы безуспешно
Его Престол пытались пошатнуть
И проиграли бой. Что из того?
Не все погибло: сохранён запал
Неукротимой воли, наряду
С безмерной ненавистью, жаждой мстить
И мужеством — не уступать вовек.
А это ль не победа? Ведь у нас
Осталось то, чего не может Он
Ни яростью, ни силой отобрать -
Немеркнущая слава.
Тут искушает бездна, и она так сильна, что ад надеется совратить здесь рай и дьявол возносит сюда бога.
Духовный мир не имеет ничего общего с миром эксплуатации. В «Потерянном Рае» Мильтона Сатана произносит такие слова: «Лучше царствовать в аду, чем быть слугой на небесах». Но тот, кто осознал себя душой, считает иначе — лучше служить на небесах, чем править в преисподней. Раб на небесах неизмеримо выше повелителя в аду.
Даже дьявол может заплакать, когда, посмотрев вокруг, поймет, что, кроме него, в аду никого не осталось.