Вся жизнь во всей её сложности и красоте — навеки зачеканена в золоте слов.
Стены — это основа всякого человеческого...
Вся жизнь во всей её сложности и красоте — навеки зачеканена в золоте слов.
Стены — это основа всякого человеческого...
Древний Бог – создал древнего, т. е. способного ошибаться человека – и, следовательно, сам ошибся.
Я перестал быть слагаемым, как всегда, и стал единицей.
Не смешно ли: знать садоводство, куроводство, рыбоводство (у нас есть точные данные, что они знали все это) и не суметь дойти до последней ступени этой логической лестницы: детоводства. Не додуматься до наших Материнской и Отцовской Норм.
Знание, абсолютно уверенное в том, что оно безошибочно, — это вера.
Вдруг телефонный звонок, голос — длинная, медленная игла в сердце.
Они могли творить только доведя себя до припадков «вдохновения» – неизвестная форма эпилепсии.
Тем двум в раю – был предоставлен выбор: или счастье без свободы, или свобода без счастья — третьего не дано. Они, олухи, выбрали свободу, и что же: понятно – потом века тосковали об оковах.
Вчерашний день был для меня той самой бумагой, через которую химики фильтруют свои растворы: все взвешенные частицы, всё лишнее остаётся на этой бумаге. И утром я спустился вниз начисто отдистиллированный, прозрачный.
... болевые — отрицательные — слагаемые уменьшают ту сумму, которую мы называем счастьем.