Я долгое время жил во тьме. Я привыкал к ней, и в конце концов тьма стала моим миром.
Монстры бывают всех размеров и форм. Иногда это те люди, которые обязаны нас защищать: родители, полицейские, специалисты по крови...
Я долгое время жил во тьме. Я привыкал к ней, и в конце концов тьма стала моим миром.
Монстры бывают всех размеров и форм. Иногда это те люди, которые обязаны нас защищать: родители, полицейские, специалисты по крови...
— И для моей чудесной жены.
— Хлебопечка?
— У нас всегда кончается хлеб.
— У нас и молоко всегда кончается, корову мне подаришь?
Кажется, что для них – это так просто…сблизиться с другим человеком, как будто никто им не сказал, что – это самое сложное в жизни.
Говорят, есть семь стадий горя. Наверно, убить кого-то голыми руками в мужском туалете, мой способ пройти стадию гнева. И каким бы ни были остальные стадии, на них у меня нет времени. Теперь я папа на полную ставку.
Для большинства людей чья-то смерть — испытание. Но я не большинство. Для меня испытание — скорбь. Но не потому, что я убийца. Я просто не могу понять это чувство.
Не понимаю дней рождений: песни, подарки… Отмечать, что прожил еще год — это как-то… фальшиво.
С чего начинается дом: возня счастливых детишек, тепло домашнего очага, ледяной взгляд жены.