— Это уже седьмой? Что они у вас, впервые в седло сели?
— Да, мэм! Настоящее родео! Мустанг больно норовист...
— Давай следующего. И объяви девятому, что ставка увеличена ещё на пятьдесят долларов.
— Это уже седьмой? Что они у вас, впервые в седло сели?
— Да, мэм! Настоящее родео! Мустанг больно норовист...
— Давай следующего. И объяви девятому, что ставка увеличена ещё на пятьдесят долларов.
— Эй! Майк.
— Что? Ружьё?
— Банджо с собой захвати, сыграешь этому идиоту перед тем, как сесть в седло...
— Полторы сотни долларов... Эх! Не удержался в седле...
Это была жуткая ночь, Джо. Представляешь? Тёмная ночь, безлунная и вдруг... Черный ягуар! И тащит за собой на верёвке лошадь!
— На старой кобыле, с ослом в поводу. Я еду... Я еду... Я еду...
— А-ах! Лучше б ты скорее приехал...
На старой кобыле, с ослом в поводу
Я еду в Монтану и стадо веду.
Пасутся овечки, пьют воду в ручьях.
А шерсть у них в клочьях, а спины в рубцах.
Поищите, овечки, свежей травки клочок.
Знаем мы, почем спички, почем табачок.
У Джонса две дочки, а песня одна,
Сбежали девчонки, скончалась жена...
... Поищите, овечки, свежей травки клочок.
Знаем мы, почем спички, почем табачок.