Анжелика Машковская

Во мне поднялась невероятная уверенность и, преисполненный решимостью, я подошёл к «своей» тумбочке и в самом дальнем углу нашёл небольшой футляр. Взяв его, я быстро зашагал в соседнюю комнату. Никки стояла возле окна и смотрела вдаль. Услышав моё приближение, она обернулась, и я, встав перед ней на одно колено, протянул к ней бархатный футляр. Открывая его, я проговорил:

— Никки Либерт, я прошу Вас стать моей женой.

На шёлковой подкладке лежало простое золотое колечко, я его хотел преподнести Никки на годовщину, которая состоится через пару дней. Но сейчас кольцо превратилось в помолвочное.

— Ты мне делаешь предложение в шесть утра, когда я в халате и не причесанная? — было заметно, что девушка полностью обескуражена.

— Это говорит о том, что я люблю тебя в естественном виде, а не только тогда, когда ты включаешь свои чары нимфы.

— Макс, я… — Никки посмотрела мне в глаза, затем на кольцо, а потом снова на меня. — Я… не…

Моя душа начала покрываться ледяной коркой – неужели я получу отказ?

— Я не… — продолжала томить девушка. — Не верю, что это происходит в действительности. Это как сон. И я, естественно, согласна!

Моё сердце пустилось в галоп. Мне хотелось вскочить и, схватить мою любимую, закружить, настолько был счастлив, но я сдержался.

— Я не хочу, чтобы ты считала, что это моё легкомысленное решение. Женитьба для меня — это обдуманное решение. Хоть я и озвучил своё предложение так внезапно, но всё это время думал об этом. Сейчас, так сказать, ты наблюдаешь завершение заданной аналитической операции. И для меня это так же серьёзно, как и принятие веры. Когда совершают таинство крещения, то по завершению него надевают на шею крест, напоминающий о крестном подвиге Христа, о долге христианина и заповеди Спасителя: «Кто хочет идти за Мною, отвергнись себя, и возьми крест свой, и следуй за Мною». И мне хочется, чтобы ты, Никки, носила это кольцо до свадьбы на шее, примиряясь с тяжестью замужества. Если тебе будет некомфортно от него, то просто сними его. И дело с концом.

Либерт, ничего не говоря, расстегнула свою цепочку, сняла с него небольшой кулон и вместо него повесила кольцо.

— Кольцо всевластия, — я провёл пальцами по золотой грани. — Всевластия над твоим сердцем и душой.

— Ты так сладко умеешь говорить, Макс, — сказала Никки, проводя кончиком носа по моему. — Знаешь, — она подняла руку и большим пальцем провела по кольцу, которое было у нее на указательном, — его я приобрела в университете, не знаю почему, но оно мне понравилось. Как видишь, это кольцо самое обычное, но еще тогда я дала себе зарок, что преподнесу его своей единственной в жизни любви. Я считаю и чувствую, что это ты, Макс. Примешь ли ты от меня это кольцо Всевластия?

— Безусловно, — я потянулся к шее, но у меня не было цепочки. Такой чудесный момент грозил чуть померкнуть из-за такой мелочи. Посмотрев по сторонам, я заметил свои новые кроссовки и, подойдя к ним, вытащил один шнурок. Затем, вернувшись к своей любимой, я протянул его через кольцо и завязал концы за шеей. — Я скоро стану твоим законным бодрящим препаратом.

Наклонившись к Никки, я впился в неё страстным поцелуем.

Другие цитаты по теме

Пьяные люди, вспоминая то, что было раньше, плачут не от того, что хотят причинить неудобства Вам. А от того, что они наконец-то принимают: то, что ушло, уже не вернется.

Преступники — кровожадные мрази без лиц и души! И с ними надо бороться! Хватать за шкирку и изолировать. Тут размышлениями или слезами не поможешь. Преступники безжалостны. Они не пожалеют никого, даже месячного ребенка! Поэтому добро должно быть с кулаками, пистолетом и значком полицейского!

Забавно… Если ты большую часть времени веселый — тебя считают идиотом и легкомысленным человеком. Если ты серьезный, то сразу попадаешь в разряд очень надежных, основательных. Работает принцип ярлыков, потому что так проще, чем признать, что люди вообще не статичные. Если ты это признаешь, то учишься лавировать, для каждой темы сначала определять настроение, а потом в связи с этим вести диалог. Это очень сложно, поэтому и выбирают наилегчайший путь. Одно из двух, зеленое или синее. И мало кто желает вникнуть в сами цвета и определить при сочетании каких оттенков они получились.

Я жив и буду биться до последнего своего мозоля!

Мне плевать, если Вы думаете, что я придурок. Жизнь слишком коротка, чтобы обременять себя чужими мыслями.

Когда знаешь, что в любую минуту можешь всего лишиться, начинаешь ценить время. Чувствуешь, что живешь именно сейчас, в эту самую секунду. Бесценное ощущение.

Спасая свою душу, которая уже умчалась в горло, я бегал по кухни до тех пор, пока не осознал, что тараканы — не разъяренные медведицы-гризли, не будут гнаться.

— Мне кажется, хорошо бы научиться жить одним днем.

— Жить одним днём? — повторила за мной русская. — Знаешь, кто живёт одним днём? Наркоманы и алкоголики, им важно, чтобы именно сегодня у них было чем ширнуться и что выпить, остальное их совершенно не волнует. Для них не бывает завтра. Они — призраки сегодняшнего дня. Они просыпаются только для того, чтобы запустить свою карусель на одни сутки. Поэтому, что касается меня, не хочу жить одним днём и не иметь будущего. Но я хочу ощущать, что этот день у меня последний — от этого все чувства становятся острее. Ты становишься лучше и не делаешь чего-то просто от мысли, что потом успеешь это исправить или извиниться. Ты берёшь всё что можешь именно сейчас, а не думаешь, что потом сможешь это пережить или обрести. Ты становишься алчным до жизни. Даже обычное ожидание наполняется не раздражением, а бесценными мгновениями с самим собой.

Прозвучавший монолог задел особые струны моей души, погрузив в какое-то непередаваемое ощущение.

— Как точно и красиво, верно, — выдохнула я, мысленно подписываясь под каждым услышанным словом. — Кто это сказал?

— Я только что. Ты не узнала мой голос?

Повернувшись к девушке, я заглянула в ее прекрасные глаза. Они у нее редкие — карие с зелеными искорками.

— Что-то не так? — в голосе Машковской проскользнули нотки растерянности.

— Такое чувство, что ты не понимаешь какой эффект производишь.

— О чём ты? — она заправила за уши свои ещё слегка влажные локоны. Наверное решила, что я говорила о внешности. Этим своим движением она наглядно доказала, что действительно не осознает, какой эффект производит своими словами.

— Невероятно! — невольно вырвалось у меня. — Ты обладаешь немыслимым талантом, нет — оружием! И не знаешь об этом. Хотя, может быть, благодаря тому, что ты не отдаешь отчет в этой своей магии, у тебя и получается сражать наповал.

Макс, уже полностью одетый, по-турецки сидел на постели и что-то читал в тетради. За его спиной виднелся ноутбук.

— Что ты делаешь? — полюбопытствовала я, замерев в дверях.

Он поднял голову и, улыбнувшись мне, ответил:

— Перечитываю свою свадебную клятву, которую только что написал.

— Ты делаешь это без двадцати семь утра, за два часа до важного мероприятия, где ты должен быть предельно сосредоточен?

— Ты всё правильно поняла. Я рискую победой нашей команды ради тебя.

— Твои коллеги меня проклянут.

Каблуки – это как машина на льду без шипов!