Ты проник в мой дом обманным путём и торгуешь здесь трупами.
— Мы породнимся с богатыми сеньорами! У нас будет свой герб!
— Сестричка, у тебя уже есть свой герб: «М» и «Ж» на фоне двух нулей.
Ты проник в мой дом обманным путём и торгуешь здесь трупами.
— Мы породнимся с богатыми сеньорами! У нас будет свой герб!
— Сестричка, у тебя уже есть свой герб: «М» и «Ж» на фоне двух нулей.
Двацветок развернул лошадь и рысью поскакал обратно, демонстрируя мастерство верховой езды, типичное для мешка с картошкой.
— Идиот. Открой глаза!
А?... Ой!
Я открыл глаза и узрел такую картину: сижу на лавочке, а напротив меня стоит туша, поперёк себя шире, да ещё и с крыльями. И как же это он летает-то?
— Ты кто?
— Я — твоя смерть!
— А по отчеству?
Пьян! Разве я на это жалуюсь когда-нибудь? Кабы пьян, это бы прелесть что такое — лучше бы и желать ничего нельзя. Я с этим добрым намерением ехал сюда, да с этим добрым намерением и на свете живу. Это цель моей жизни.
Я знал одного бармена, который говорил любой посетительнице, на которую западал: «У меня язык 25 см, и я могу дышать через уши!»