В темноте Нью-Йорк изменяется до неузнаваемости, и песни Синатры начинают звучать фальшиво. И на улицах этого города, ночного Нью-Йорка, вершатся тёмные дела.
Мне сразу не понравился этот спектакль. Правда для меня отвели самое лучшее место — в середине первого ряда партера.
Ничто так не говорит о нас и нашем характере, как те ошибки, которые мы порой совершаем.
— Леди и джентльмены, к нам пожаловало шило в заднице!
— В мусорной заднице!
— Сами придумали или какого-нибудь алкаша с улицы специально пригласили? Не нужно отвечать, это риторический вопрос. У меня есть кое-что для босса. Люпино здесь?
— А это смотря кто спрашивает: друг или ищейка из отдела по наркотикам? Не отвечай, это этот... как ты его назвал... риторический вопрос!
Я чувствовал себя крутым детективом из кино — Шерлоком Холмсом, идущим по следу Мориарти, стремящимся разрешить все загадки. Я шёл от разгадки к разгадке к концу, каким бы он ни был.
Три года мне снилась месть. Три года кошмаров, где я подхожу к ним вплотную, а затем всё рушится. Теперь я подошёл вплотную и наяву. Я знал имя своего врага — Николь Хорн. Мне было нечего терять.
Всё в этом мире субъективно, и конец света у каждого свой. Если он и придёт к тебе, то не покажется банальным.
Ничто так не говорит о нас и нашем характере, как те ошибки, которые мы порой совершаем.
Моя беретта нервно зашевелилась под курткой. Но двери вагона уже захлопнулись за мной, и поезд тронулся. Следующая остановка — станция «Роско-стрит»... и Алекс.
Cлайд с цитатой