Все мы лжем.
Все мы храним секреты — порой зловещие, а порой настолько мрачные и позорные, что поспешно отводим глаза от своего отражения в зеркале.
Пряча неприглядную истину в подвале души, мы старательно наводим внешний глянец, кроим себе парадную историю.
Мэддокс улыбнулся – он впервые увидел как Джек-О виляет хвостом, и неожиданно для себя растрогался. Он не собирался брать собаку, но однажды ночью их с Джеком-О пути пересеклись, и видеть, как после всех мытарств Джек-О виляет хвостом, было замечательно.
Может, быть человеком и означает изменить к лучшему чью-то жизнь?
Вы должны понять, что любовь – это тайна, пролегшая меж двумя людьми, а не сходство двоих.
Сегодня у меня тоже был секрет, мне даже пришлось обмануть папу. Но взрослые тоже постоянно обманывают. Зачем-то скрывают, что им кто-то нравится, или делают вид, что на кого-то обиделись, или скрывают, что помогли другу. Я думаю, что без секретов всем будет лучше. Но тайны будут всегда.
— Представь, что за кроличьим племенем гонится один обобщённый удав. А до реки ещё осталось около ста прыжков. Так вот, имеет ли право вожак, чтобы взбодрить выбившихся из сил, воскликнуть: «Кролики, ещё одно усилие! До реки только двадцать прыжков!»?
— Я полагаю, имеет, — сказал Возжаждавший, стараясь представить всю эту картину, — потом, когда они спасутся, он им объяснит, в чём дело.
— Нет, — сказал Задумавшийся, — так ошибались все преобразователи. Ведь задача спасения кроликов бесконечна во времени. Перебежав реку, кролики получат только передышку. Наш обобщённый удав найдёт где-нибудь выше или ниже по течению переброшенное через реку бревно и будет продолжать преследование. Ведь удав у нас обобщённый, а любителей крольчатины всегда найдётся достаточно...
— Значит, я так думаю, надо сохранить право на ложь для самого лучшего случая?
— Нет, — сказал Задумавшийся, — такого права нет. Как бы ни были кролики благодарны своему вожаку за то, что он взбодрил их своей ложью, в сознании их навсегда останется, что он может солгать. Так что в следующий раз сигнал об опасности они будут воспринимать как сознательное преувеличение. Но и вожак, солгав во имя истины, уже предал истину, он её обесчестил. И насколько он её обесчестил, настолько он сам её не сможет уважать... Она его будет раздражать...
Можно лгать в любви, в политике, в медицине можно обмануть людей, но в искусстве обмануть нельзя.
Cлайд с цитатой