— Чисто для справки, что для тебя счастье, Мияги?
— Когда на меня обращают внимание...
— Чисто для справки, что для тебя счастье, Мияги?
— Когда на меня обращают внимание...
– Спасибо. Знаешь, когда ты так улыбаешься, то похожа на библиотечную фею.
– Видимо, сегодня вы полны сил, господин Кусуноки.
– Похоже что так.
– Так что же это за «библиотечная фея»?
– Всего лишь обозначение элегантной и умной женщины.
– Хей, Мияги? Помнишь, ты говорила, что хочешь узнать мое желание, и я обещал тебе рассказать, как только появятся подобные мысли.
Проследовали секунды паузы.
– Да. Я сделаю всё, что смогу.
– Хорошо. Тогда буду честен. Мияги, когда я умру, забудь обо мне все. Таково мое мелкое желание.
– Нет.
– За эти последние три месяца с 300-ми тысячами иен я собираюсь что-нибудь да изменить!
– Все так говорят. За время работы я слышала подобные заявления, по крайней мере, раз пять. На грани смерти все впадают в крайности. Особенно те, кто не могут сказать, что прожили полноценную жизнь. По тому же принципу, по какому проигравшие игроки всё больше и больше надеются на нереальный поворот событий, проигравшие в жизни уповают на несбыточное счастье. Многие ощущают прилив новых сил. Близость к смерти кажется им искрой в жизни. Эти люди думают, что способны на что угодно. Но этим лишь допускают критическую ошибку. Они только встали на старт и обрели спокойствие после долгой проигрышной серии. Наивные убеждения, что это шанс всё изменить, ничего хорошего им не приносят. Так что, пожалуйста, господин Кусуноки, обдумайте ситуацию с этой стороны. Причина, почему ваши оставшиеся тридцать лет были настолько лишены ценности, в том, что за те годы вы ничего не сделали. Вы же понимаете это? – напомнила мне Мияги в резкой форме. – Что может тут сделать человек, который ничего не достиг за тридцать лет и три месяца?
– Не попробуешь, не узнаешь.
– Многим разумнее искать удовольствие в вещах попроще, более обычных, — сказала Мияги. — Вернуться не получится. Попросту трех месяцев слишком мало, чтобы что-то менять. Стоит сказать, что это и достаточно много для бездействия. Согласитесь, умнее копить маленькие однозначные радости. Рассчитывая лишь на победу, вы проиграете. Но разочаруетесь меньше, если сможете разглядеть победу в поражении.
– Скажите, господин Кусуноки. Что бы вы сделали, если я должна была вас обмануть, и завести куда-нибудь?
– Например?
– Хмм... Скажем обрыв или мост. Куда-нибудь, где существовала бы опасность сорваться с высоты.
– Я не думал о таком, и не собираюсь.
– Почему нет?
– Зачем тебе делать что-то подобное?
– Это верно.
«Я не замечал того, что было прямо перед моим носом».
Кажется, я сказал это вслух, потому что Мияги заглянув мне в лицо, спросила:
– Чего же?
– Нет, ну, это действительно глупо... Просто я вспомнил кое-что, насчет чего с уверенностью могу сказать — оно мне нравится.
– Пожалуйста, скажи мне.
– Я люблю торговые автоматы.
— Просто стало интересно, почему ты суетишься над своей внешностью, если тебя все равно никто не видит.
– Я делаю это для себя. Ведь вы принимаете душ, даже если не собираетесь на встречу.
Не знаю, что ты сейчас обо мне думаешь, но я любил тебя с того самого дня десять лет назад.
Из-за воспоминаний о тех временах, когда я был с тобой — я не жил. Я выживал. Однако, больше я на это не способен, я больше не вынесу этот мир без тебя.
Сейчас, на пороге смерти, я наконец-то понял это. В каком-то смысле, я уже давно мертв. Мертв, с того самого дня как мы пошли разными путями.
Прощай. Молю лишь об одном, чтобы воспоминания обо мне жили чуть дольше меня самого.
– Господин Кусуноки? Я правда-правда рада, что вы хотите использовать то что осталось от вашей жизни чтобы помочь мне... Но этого не нужно. Потому что вы уже давным-давно спасли меня. Я верю, что даже десятки лет спустя, я смогу вспомнить дни проведенные с вами — и смеясь и плача. Я верю, что простое обладание такими воспоминаниями, сделает мою жизнь немного легче. Так что, вы уже достаточно сделали. Прошу, забудьте о долге.
– Взамен... – произнесла Мияги, облокачиваясь на меня. – Взамен, подарите мне воспоминания. Чтобы после того как вы уйдете... когда я почувствую себя безнадежно одинокой, я смогла бы чувствовать тепло этих воспоминаний, вновь и вновь — так долго, как это возможно.
Наверное, я хотела хоть раз побыть чьим-нибудь единственным спасителем. Я хотела подарить себе эту возможность, но... похоже я пыталась спасти саму себя — помогая тому, кто оказался в таких же жалких обстоятельствах. В любом случае, все это было лишь последствием моей извращенной доброты. Простите.