Я пытаюсь выбраться из застоя, отстоя
Постоянная проблема: «Где я? Кто я?»
Живём на коленях, умираем стоя
Вечно против всех, но не выходя из строя
Я пытаюсь выбраться из застоя, отстоя
Постоянная проблема: «Где я? Кто я?»
Живём на коленях, умираем стоя
Вечно против всех, но не выходя из строя
Мне душно, мне скучно — засада
Мне надо почувствовать вкус мегаваттного разряда
Чтоб на атомы, на ядра он меня разложил
Эту нелепую конструкцию костей, мяса, жил
Роды — болезненный процесс, в особенности если человек рождает сам себя, да еще в зрелые годы.
Человек-то начинается с конца.
Ведь только дойдя (доведя себя) до предела своего неуспеха, когда буквально жопой ощущаешь, что лучше ложку-то в руки не брать, а то ещё выскользнет и ударит кошку по голове, и та может пасть смертью оказавшихся_не_в_тот_момент_не_в_том_месте, и всё равно ещё пытаясь что-то пробивать, куда-то идти, истерически хвататься за любые проявления жизни, лишь бы не застрять на месте, но всё равно всё идёт прахом — именно тогда ты утыкаешься носом в единственную вещь: это воображаемая и незримая табличка, по которой стекает твоя бывшая улыбка...
Из-за различных соотношений сочетаемости между тремя источниками побуждений у разных полов, самец может спариваться только с партнером низшего ранга, которого он может запугать, а самка — наоборот — лишь с партнером высшего ранга, который может запугать ее; тем самым описанный механизм поведения обеспечивает создание разнополых пар.
— Говорят, никогда не узнаешь человека, пока не сыграешь с ним в шахматы.
— И вы в это верите?
— На самом деле никогда не узнаешь человека, пока не одолжишь ему денег.
Гордость моя была уязвлена: двадцать четыре часа я провел рядом с Томом, я его слушал, я с ним говорил и все это время был уверен, что мы с ним совершенно разные люди. А теперь мы стали похожи друг на друга, как близнецы, и только потому, что нам предстояло вместе подохнуть.