Многое из того, за что мы были осуждены, составляет теперь предмет ожидаемых реформ.
Поведение наше, основанное на самых простых, но строго нравственных правилах, на ясном понятии о справедливости, честности и любви к ближнему, не могло не иметь влияния на людей, которые по недостаточному образованию своему и искаженным понятиям знали только материальную сторону жизни и потому старались только об ее улучшении, не понимая других целей своего существования.
Между тем, время шло обычным путем своим и для нас шло так скоро, что из молодых людей мы сделались стариками.
В тридцать пять лет многое изменилось, в понятиях общества — многое черное сделалось белым, а многое белое — черным.
Мы признаем только два разряда людей: хороших и худых, с первыми мы очень рады сближаться, а от вторых стараемся удаляться, несмотря на внешность их, на мундир, кресты, звезды, или армяки и халаты.
Газеты, журналы, выписывались многими, а Никита Муравьев даже перевез в Сибирь всю богатую библиотеку своего отца для общего употребления.
Кроме нашей тюрьмы была еще и другая, в которой содержались бегавшие несколько раз и совершавшие грабежи. Их кандалы были гораздо тяжелее и работы труднее. Между ними находился известный разбойник Орлов, герой своего рода. Он никогда не нападал на людей бедных, а только на купцов и, в особенности, на чиновников; он даже доставил себе удовольствие некоторых из них высечь.
Избрать из находившихся под следствием определенное число виновных и обречь их на жертву было нетрудно, — всякий, кто был уличен в непристойных словах против правительства, подвергался уже всей строгости законов.
Первое время нашего изгнания я думала, что оно, наверное, кончится через 5 лет, затем я себе говорила, что будет через 10, потом через 15 лет, но после 25 лет я перестала ждать.
Это была деревня, состоящая из одной улицы, окруженная горами, более или менее изрытыми раскопками, которые там производились для добывания свинца, содержащего в себе серебряную руду. Местоположение было бы красиво, если бы не вырубили, на пятьдесят верст кругом, лесов из опасения, чтобы беглые каторжники в них не скрывались;. даже кустарники были вырублены; зимою вид был унылый.
Еще в 1827 году прибыла к одному из наших товарищей, Анненкову, невеста его из России. Она была француженка и лично просила государя позволить ехать в Сибирь и соединить с ним свою судьбу, заранее соглашаясь на все условия. Она приехала в Читу летом и дня через три была обвенчана в Читинской церкви. Это была любопытная и, может быть, единственная свадьба в мире. На время венчания с Анненкова сняли железа и сейчас по окончании обряда опять надели и увели обратно в тюрьму и потом поступали с ними, как с другими женатыми, то есть: давали им два раза в неделю свидание на квартире госпожи Анненковой.
Cлайд с цитатой