У моей Матреши от святости уж начинает лицо светиться.
Вы человек занятый важными делами; когда вам помнить о бедных несчастных, угнетенных! Стоит заниматься этой малостью!
У моей Матреши от святости уж начинает лицо светиться.
Вы человек занятый важными делами; когда вам помнить о бедных несчастных, угнетенных! Стоит заниматься этой малостью!
Мы не можем, не должны без страха поднимать завесу будущего. Там, за этой завесой, и счастье, и несчастье, и жизнь, и смерть твоя.
Вот когда мы узнаем настоящую-то цену человеку, когда его нет!
Я не терплю вольнодумства в моем доме.
Это странно искать добродетельного человека.
Если вы видите, что умный человек бедно одет, живет в дурной квартире, едет на плохом извозчике — это вас не поражает, не колет вам глаз, так и нужно, это идет к умному человеку. Но если вы видите молодого красавца, бедно одетого, — это больно, этого не должно быть и не будет, никогда не будет!
Никакой поэзии нет, никаких благородных чувств. Я думаю, что это оттого, что на театре трагедий не дают. Мы, бывало, все трагедии наизусть знали, а нынче скромно! Они и по книге-то прочесть не умеют.
Настоящие-то умные люди с какой стати станут знакомиться с нами?
Я работать не прочь и буду работать прилежно, сколько сил хватит, но с одним условием: чтобы моя работа приносила действительную пользу, чтобы она увеличивала количество добра, нужного для благосостояния массы.
Женщины завистливы, любить-то не всякая умеет, а ревновать-то всякая мастерица.