— Нет. — Но сопротивление девушки слабело, и какая-то часть преподобной Пайпер Либби получала от этого истинное наслаждение. Потом она ужаснётся. Подумает: Ты ничем не лучше тех парней, насилие — это насилие. Но тогда Пайпер получала удовольствие, точно так же, как получала его, сдёргивая со стены дорогой сердцу постер и разрывая в клочья.
Мне нравится, потому что это горько, думала она. И потому что такова моя натура.
Я уверен, враги Гитлера говорили то же самое. Они говорили это в тридцать четвертом и были правы. В тридцать шестом, и были правы. В тридцать восьмом тоже. «Неудачное время, чтобы выступить против него». А когда поняли, что наступил удачный момент, протестовали уже в Освенциме или Бухенвальде.
— Привет, Которого-нет. — В последнее время она именно так называла Бога, оставаясь с ним наедине. В начале осени звала его Великий-наверное. Летом — Всемогущий-возможно. Последнее имя ей особенно нравилось. Звучало красиво.
... но посреди глупой ночи тяжело быть оптимистом. Когда до рассвета ещё оставалось несколько длинных часов, плохие мысли вернулись и начали блуждать.
Если посвятить по минуте молчания каждому из погибших и пропавших без вести в двух мировых войнах, мир погрузится в молчание на 96 лет.
... мужчине трудно отказаться от всех своих удовольствий, даже когда они больше удовольствия не доставляют.
Cлайд с цитатой