Наша религия — ужасная религия. В морях невинной крови, которые были ею пролиты, могли бы без помех разместиться все флоты мира.
Священники и оптимисты любят проповедовать, что человечество непрерывно движется вперёд к совершенству. Как обычно, они не подкрепляют свое мнение статистикой. Так уж заведено у священников — и у оптимистов тоже.
История показывает, что в религиях мы не прогрессируем, а регрессируем. Это, впрочем, неважно: как бы то ни было, обязательно появится новый бог и новая религия. Они будут представлены населению земли и приняты им под давлением единственных аргументов, с помощью которых удавалось убедить какой-либо народ принять христианство или любую другую религию, если только она не была религией их отцов: священное писание, меч, огонь и топор.
Считаю ли я, что христианская религия будет существовать вечно? У меня нет никаких оснований так думать. До её возникновения мир знал тысячи религий. Все они мертвы. Нет, я считаю, что христианство и его бог не будут исключениями из общего правила. Они в свою очередь должны исчезнуть и освободить место для другого бога и ещё более глупой религии.
Найдётся ли отец, который захотел бы мучить своего малютку незаслуженными желудочными коликами, незаслуженными муками прорезывания зубов, а затем свинкой, корью, скарлатиной и тысячами других пыток, придуманных для ни в чём не повинного маленького существа? А затем, с юности и до могилы, стал бы терзать его бесчисленными десятитысячекратными карами за любое нарушение закона, как преднамеренное, так и случайное? С тончайшим сарказмом мы облагораживаем бога званием отца — и всё же мы отлично знаем, что, попадись нам в руки отец в его духе, мы бы немедленно его повесили.
Нет ничего настолько нелепого или настолько невероятного, чтобы средний человек не смог в это поверить.
Я осуждаю христианство. Я выдвигаю против христианской церкви страшнейшее из всех обвинений, какие только когда-нибудь бывали в устах обвинителя. По моему, это и есть высшее из всех мыслимых извращений; оно имело волю к последнему извращению, какое только было возможно. Христианская церковь ничего не оставила не тронутым своей порчей, она обесценила всякую ценность, из всякой истины она сделала ложь, из всего честного — душевную низость. Осмеливаются еще мне говорить о ее «гуманитарных» благословениях.
Христос не виноват в том, что попы дураки.
Признаем смиренно, что русский человек редко бывает не «дурак», и успокоимся относительно христианства. Тогда оно всё представится благо и великолепно, и спасительно.
Назовите мне причину, по которой вы не верите во всех других богов, и я вам назову причину, по которой я не верю в вашего бога.
Тот Иуда, удавившись на осине
И рассеявшись во время и пространство,
Тенью ходит в наше время по России,
Проповедуя основы христианства.
Быть в Церкви — это значит вступить на тесный и скорбный путь Христов, и как мало дерзающих на это! Сколь же легче сидеть «около церковных стен» на солнышке, слушать птичек и, покуривая, размышлять без особого труда об этой тесноте и скорбности. Такие мы, как бы верующие.
Cлайд с цитатой