Те, кто видит различие между душой и телом, не имеют ни тела, ни души.
(Те, кто отделяют душу от тела, не обладают ни тем, ни другим).
Те, кто видит различие между душой и телом, не имеют ни тела, ни души.
(Те, кто отделяют душу от тела, не обладают ни тем, ни другим).
Нельзя разделить человека надвое и холить душу, бросив тело в сточную канаву. Если бы Господь Бог задумал человека именно таким, то создал бы его в виде двуногого существа, таскающего душу в мешке на шее.
Влиять на другого человека — это значит передать ему свою душу. Он начнет думать не своими мыслями, пылать не своими страстями. И добродетели у него будут не свои, и грехи, — если предположить, что таковые вообще существуют, — будут заимствованные. Он станет отголоском чужой мелодии, актером, выступающим в роли, которая не для него написана.
Души людские, как и реки и растения, тоже нуждаются в дожде. Особом дожде — надежде, вере и смысле жизни. Если дождя нет, все в душе умирает, хотя тело еще живет. Люди могут сказать: «В этом теле когда-то жил человек...»
Наслаждение — прекрасному телу, боль — прекрасной душе.
Душе не всегда хватает одного тела, иногда она использует одновременно два.
То, что люди называют своей тенью, не тень их тела, а тело их души.
Тело — вместилище души. Поэтому — и только поэтому — не швыряйтесь им зря!
Когда ты сексуально встречаешься с мужчиной или женщиной, ты вообще не встречаешься; фактически, ты избегаешь души другого человека. Ты просто используешь его тело и убегаешь, и другой использует твое тело и убегает. Вы никогда не становитесь достаточно близкими, чтобы открыть оригинальные лица друг друга.
— Скажи, как ты думаешь, что первым появилось: душа или тело? Ты должен знать, что есть уже похожий вопрос про яйцо и курицу. По-твоему, душа пребывает в теле или тело образуется вокруг души?
— Первое.
— Вот и нет. Ответ второй. Душа всегда рождается раньше тела. Форма тела определяется именно формой души.
Нет ничего необычного в том, что сливаются два чужих тела. И даже слияние душ, пожалуй, не столь уж редко. Но в тысячу раз драгоценнее, если тело сольется с собственной душой и объединится с ней в своей страсти.