Нет убийц: только «операторы».
Нет жертв : только «проблемы».
Нет убийств : только «заказы».
Убей хорошо, чтобы жить ещё лучше.
Нет убийц: только «операторы».
Нет жертв : только «проблемы».
Нет убийств : только «заказы».
Убей хорошо, чтобы жить ещё лучше.
Палач, исполняющий приговор не считается убийцей. Как и солдат, сражающийся на поле боя.
Думаю, люди гораздо чаще убивают тех, кого любят, чем тех, кого ненавидят. Возможно, потому что только тот, кого любишь, способен сделать твою жизнь по-настоящему невыносимой.
Так уж заведено в этом мире, что самые страшные убийцы — это совсем не те, кто грязными и ободранными шалит по глухим дорогам в поисках добычи или стреляет в чужака на поле брани. Самые злобные из душегубов сидят в красивых комнатах, пахнут розами, носят чистые одежды и за бокалом дорогого вина обсуждают великие планы. Ибо первые проливают кровь единиц. Решения вторых лишают жизни тысячи тысяч.
— Вот вы... серийниками занимаетесь. Может, скажите мне, зачем они это делают?
— Ну, мотивы разные бывают.
— Два мотива всего: власть и похоть. Остальные сводятся к этим двум.
Если день начинается воскресной тишиной, а вы точно знаете, что сегодня среда, значит что-то неладно.
Наши враги, это другие люди. День за днем, с утра до ночи. Люди, с которыми мы стоим в пробках. Люди, которые стоят перед нами в очереди в супермаркете. Кассиры в тех же супермаркетах, которые нас ненавидят за то, что им приходится нас обслуживать. Людям совсем не хотелось, чтобы этот убийца был человеком. Но им хотелось, чтобы умирали другие люди.
Только в кино у злодея из пасти торчат клыки и он на публике гложет людские кости. В жизни убийцы и подонки как раз такие вот – чистенькие, побритые, в белых плащиках, парижской туалетной водой пахнут, говорят без матов...
Где, на каком этапе жизни должно что-то сломаться в человеке, чтобы он пошел убивать своих? Действия грабителя иногда можно объяснить — грабители одержимы бесом наживы и убивают из самосохранения. А зачем убивать беззащитных людей, с которых нечего взять? Причём убивать десятками, сотнями, тысячами: стариков, женщин, почти детей?