Лидия Ланч. Парадоксия: дневник хищницы

Я знала, на что иду. Знала с самого начала. Меня предупреждали. Но я знала, что делаю. Я всегда знаю, что делаю. Просто я не смогла остановиться. Я никогда не могу вовремя остановиться. Не хочу останавливаться. Не хочу. И особенно если я знаю, на что иду.

11.00

Другие цитаты по теме

— Скучала по мне? — шепчет, уткнувшись губами мне в шею. Хватает меня, опрокидывает на больничную койку. В ответ я шепчу:

— Да, солнце, ужасно скучала.

Разумеется, это ложь. Я хотела, чтобы он умер.

Как и все джанки, мы крепко подсели. На адреналин. Адреналин — тоже наркотик. С высокой степенью привыкания. А потом прежней дозы становится мало, и в следующий раз ты закидываешься двойной. Потому что иначе не вставит.

Слишком взвинченные, чтобы спать. Слишком разгорячённые, чтобы есть. Иссушенные, обезвоженные. Наши тела — грязные марионетки, и кукловод остается в тени, не обнаруживает себя, и продолжает держать нас в мистическом парнике сладострастия, безумия, экстаза.

А я могу все признать, ВСЕ. Кроме того, что я в чем-то была не права. Или в чем-то была виновата. Я знаю, что я была не права во многом. Но я никогда этого не признаю. Никогда. И я не помню, чтобы хоть раз я себя ЧУВСТВОВАЛА виноватой. Такого не было НИКОГДА. Хотя я знаю, что я виновата. Почти во всем.

Я ни разу не проиграла в споре. А если бы проиграла, то никогда бы в этом не призналась.

То, что ночью казалось прекрасным и удивительным, при свете дня видится бледным и тусклым.

Большинству мужиков слишком многого надо. Они слишком зависимы. Слишком капризны. Слишком нуждаются в материнской заботе. А если этого нет, они сразу впадают в отчаяние. Они навсегда остаются детьми – маленькими мальчиками, не способными убить в себе маленьких девочек. Вечно требуют любви и участия. Непрестанного внимания.

Как и всякий шарлатан, он обладал мощной харизмой. Притягательным магнетизмом. Он как будто светился изнутри. Его обаяние было неотразимо. Его улыбка разила наповал. Он казался таким счастливым-неправдоподобно счастливым. Крючок, на который ловились все.

Я всегда была очень тщеславной. И только тщеславие меня спасло. Не дало мне сойти с ума. Не дало выпасть за борт. Я во всем доходила до крайности — в страсти, в жадности, в ненасытности. Но я всегда знала, когда надо сказать себе «хватит». Когда надо сдержаться. Я всегда знала, где надо остановиться, чтобы все-таки не свалиться в волчью яму ненависти к себе, пагубного привыкания и депрессии.