Когда вам переваливает за сорок, всё принимает свои чёткие очертания. Я не знаю, идёт ли речь об осмыслении или принятии, или это просто на уровне биохимии, но просто становится легче воспринимать всё вокруг. Я думаю, мы беспокоимся о том, что в нашей жизни исчезает какая-то тайна, но на самом деле, она по-прежнему там, где была, а может быть, её стало даже больше.
Для меня деньги не значат ничего. Я заработал много денег, но предпочитаю наслаждаться жизнью, а не заботиться о счете в банке. Я живу просто. Все знают, что главное — это здоровье.
— Киану, ты знаешь, что будет после смерти?
— Я точно знаю, что после смерти те, кто любят нас, будут по нам скучать.
Мы – яблоки, надкусанные жизнью.
Мы – райские.
Любили, ненавидели, дружили
По-разному.
Для яблок нежеланье в гроб ложиться –
Заразное…
Жизнь моя имела тенденцию изгибаться, ветвиться и выпячиваться — так часто бывает, когда следуешь по пути наименьшего сопротивления.
Печаль неизбежна, говорил поэт, ибо война слепа, как и те, кто её развязывает. Она разит без разбора. А когда приходит смерть, человек оплакивает свои утраты. Только печаль знает цену смерти, заставляет мечтать о конечной победе.
— Кстати, я никогда не спрашивал у тебя, сколько тебе лет?
— Дай подумать. Около восьмиста лет.
— Восемьсот лет? Точно, ты ведь совсем не такая как люди. Я даже представить себе не могу, жизнь длиною в восемьсот лет.
— Это существование, а не жизнь.
Cлайд с цитатой