— Будет больно — потерпи.
— Я привык к боли.
— Так отвыкай!
— Будет больно — потерпи.
— Я привык к боли.
— Так отвыкай!
— Черта с два я с тобой поеду!
— Ты выругался. Не грубо, но не забывай, ты монах и не должен ругаться.
— Я еще послушник и могу ругаться сколько захочу: проклятье!
— А вы, я смотрю, его не боитесь?
— Я не опасен для него. Наоборот, я прибираю за ним, если вы понимаете, о чем я.
— Тяжело нести такую ношу в одиночку?
— Я себе другой доли не желаю.
— Мне жаль вашего отца и брата.
— Я их еще увижу. В Трансильвании даже в смерти видят что-то хорошее.
— А в ней есть что-то хорошее?
— Да, но это трудно увидеть.
— Не пойми меня превратно, результаты нас устраивают, но твои методы привлекают слишком много внимания. Твое лицо повсюду! Мы недовольны.
— Мне не нравится, что меня разыскивают по всей Европе, может орден сделает что-нибудь?
— Официально ордена не существует!
— Что ж, значит, меня тоже.
Моя работа, моя жизнь — это искоренение зла, я чувствую зло. Это существо или человек, как угодно, было создано при участии зла, но сейчас это зло им не управляет. Я его не трону.
— Он убил невесту Дракулы! Он убил Маришку! Ты убил вампира!
— Разве это плохо?
— Вампиры убивали, чтобы пропитаться — двоих в месяц, не больше. А сейчас они станут мстить!
— Убить их!
— Теплый прием. И это благодарность? Тебя везде так встречают?
— Почти.
— Ты опоздал, мой друг. Мои дети ожили!
— Единственный способ убить их — покончить с тобой.
— Верно.
— Что ж, да будет так! Раз!