— Почему не взять мою тачку?
— Твоя, наверняка, в угоне.
— Нет! Купил на свои кровные, честно награбленные.
— Почему не взять мою тачку?
— Твоя, наверняка, в угоне.
— Нет! Купил на свои кровные, честно награбленные.
— Смотрю, тюремный срок не пошел тебе впрок.
— А как я, по-твоему, узнал, где разжиться алмазами?
— Меня зовут Уитни.
— Как Уитни Хьюстон?
— Да!
— О! Вот придурок!
Кто этот человечек — охотник за моим кошельком? Если он найдёт в моих карманах деньги, я с ним поделюсь.
— Знаешь, что я делаю, когда мне нужно сделать снимок для резюме?
— Занимаешь у меня деньги?
Если у вашей машины разбит зад — у нее крепкие тормоза.
Примите мои поздравления, сэр. Должно быть Вы заработаете на этом кучу денег. То есть еще одну кучу, я хотел сказать.
Если девушка всё время думает о том, что у неё нет денег, откуда ей взять время для любви?
[Федор считает деньги]
— Мало!
— Если ты девушке нравишься, достаточно, а не нравишься — миллиона не хватит. Поэтому жениться надо по любви. Дешевле выходит.
Хотя бы по доллару за каждую весть о конце света — и я был бы гораздо богаче.
Еще одна проблема, это наша любимая — коррупция. Политики даже любят называть ее болезнью. Тут я не совсем согласен, просто те, кто, собственно, болен, они чувствуют себя лучше, чем здоровые. Уж сколько мы с этой коррупцией не боремся, сколько не искореняем, она все крепче и крепче. Меня повеселило то, что наше руководство уговорило Европу выделить нам на борьбу с коррупцией деньги. Деньги на борьбу с коррупцией! Это вот, как если бы муж сказал жене: «Дорогая, я бросаю пить, но для этого мне нужна бутылка водки». И она верит, говорит: «Конечно, на. Но смотри, если выпьешь — больше не дам». А ему щас больше и не надо. Ему нормально. Ну в смысле, нам. Ну, в смысле, даже им. Тем, кто заболел.