Агнесса разобралась с цветами на ланкрский манер, что означает: берешь в одну руку горшок, в другую – букет, после чего с силой суешь одно в другое. Единственная хитрость – не перепутать, что во что вставляется.
— А ты что, предлагаешь научить меня чему-нибудь?
— Учить? Я? Избави боги. Чтобы учить нужно терпение, которым я не обладаю. Но я могу позволить тебе поучиться у меня.
Нянюшка Ягг обычно ложилась рано. В конце концов она ведь была уже немолода. Поэтому в иной раз отправлялась спать еще до рассвета, часиков этак в пять.
– Я говорю только то, что видел, господин Зальцелла, – произнес он. – Я много чего вижу, вот так-то…
– И все через донышко бутылки.
— Приятно было наблюдать, как ты сохранила спокойствие, когда тот нахал потребовал, чтобы ты сняла шляпу.
— Не хотела портить ему вечер. Завтра он умрет.
Цветы в Йоркшире похожи на женщин Йоркшира. В каждой стадии расцветания даже лучше предыдущей. А последняя стадия всегда самая восхитительная. Потом они все очень быстро переходят в семена.
– Бросай оружие, – сказала Анафема за его спиной, – или я пожалею о том, что мне придется сделать.
И это правда, подумала она, когда часовой в ужасе замер. Если он не бросит автомат, он увидит, что у меня в руках палка, и я пожалею о том, что мне придется расстаться с жизнью.
Как хорошо и спокойно знать, что боги есть. И как страшно понять, что они уже здесь.
Ему не нравилось жить в мире героев. Строишь-строишь цивилизацию, а потом появляется какой-нибудь герой и...
— Никто не запретит мне отлупить эту наглую ящерицу!
— Лупи себе на здоровье. Но, может, все-таки не змеей?
Cлайд с цитатой