Так было всегда. Я одна стою в дверях, передо мной сидят все остальные. Это может быть школа, это может быть университет, это может быть любое другое сборище людей. Совсем не обязательно, что они настроены против меня, может быть, я им вполне безразлична, но почти всегда возникает ощущение, что им не очень-то хочется лишнего беспокойства.
Я изумляюсь тому, как это жизнь может заставить неожиданно испытать счастье и экстаз с совершенно чужим человеком.
Он очень большой, похож на медведя, и если бы он распрямился, он мог бы быть импозантным. Но он ходит пригнув голову, то ли извиняясь за свой рост, то ли чтобы не ударяться о притолоки этого мира.
Бывают дни, когда по утрам пробиваешься на поверхность, словно сквозь тонну грязи. Такими бывают шесть из семи дней. На седьмое утро просыпаешься с ощущением кристальной ясности, как будто мне есть ради чего вставать.
Ему необходима компания, чтобы есть. Он ест так, как будто ему хотелось бы объединить жителей всех стран вокруг кастрюль с мясом, он преисполнен неистребимой веры, что, несмотря на все войны, и насилие, и языковые барьеры, и климатические различия, и проявления датского военного суверенитета в Северной Гренландии, даже после введения самоуправления, у нас есть одно общее — нам надо питаться.
Смерть страшна не тем, что она меняет будущее. А тем, что она оставляет нас один на один с нашими воспоминаниями.
Во всяком случае, именно то, как я одета, заставляет этого человека прислушаться к тому, что я говорю. Кашемир, меховая шапка, перчатки. Конечно же, он хочет и имеет право отправить меня вниз. Но он видит, что я похожа на респектабельную даму. А ему не часто на копенгагенских крышах встречаются респектабельные дамы.
Мне это что-то напоминает. Но я не пытаюсь вспомнить, что именно. С возрастом всякая вещь начинает вызывать воспоминания о любой другой вещи.
Влюблённости придают слишком большое значение. На 45 процентов влюблённость состоит из страха, что вас отвергнут, на 45 процентов — из маниакальной надежды, что именно на сей раз эти опасения не оправдаются, и на жалкие 10 процентов — из хрупкого ощущения возможности любви.
Я не вижу никаких причин щадить детей, скрывая от них правду, от которой всё равно никуда не денешься. Ведь когда они вырастут, им надо будет выносить то же, что и всем нам.
Любое помещение, назначением которого является какая-то форма совместного времяпровождения, начинает казаться ненастоящим, когда его покидают. Театральные сцены, церкви, залы ресторанов.
Cлайд с цитатой