Конечно, все люди умирают, но когда придёт моя очередь, я скажу: нет уж, спасибочки.
... может, и упираться не стоит, когда враги станут тащить меня к двадцати пяти годам. Двадцать пять – достойный пожилой возраст… Вот бы тридцать лет прожить двадцатипятилетним. А там – хоть трава не расти.
— Я уже лучше вижу. Было темно и мутно, стало светло и мутно.
— Глазеть не на что. Я тут родился...
— И тут сдохнешь. Удобно!
Мне астрологи гадали. Говорят: «У вас Меркурий в Венере! Будете жить долго. Если не умрете рано!»
Оставьте почести сенаторам и ученым. А на моем могильном камне напишите: «Говорил же вам: я болен».
— ... и сегодня проснулся мертвым!
— Как можно проснуться мертвым?
— Так, если заснуть живым!
— Значит можно лечь спать мертвым и проснуться живым?
— Нельзя лечь мертвым, чувак. Это уже будет патология.
— Нет, нет. Можно или ложиться спать мертвым, или умереть, но не ложиться спать.
— Но он был в постели, когда умер. Вот, как он проснулся мертвым, осел!
— Черт! Вот это мышление! Тебе надо в универе преподавать! Ты Спиноза!
— Вы его давно любите?
— Да.
— И еще молчите. Он знает?
— Не знаю. Я думаю, нет.
— Мужчины ничего не знают, только воюют.
— Уйду из этого мира, каким пришел: грязным, кричащим, оторванным от любимой женщины!
— Быстро и глупо. Так умру я.
Почему-то в этот момент самым важным казалось найти какие-нибудь крутые предсмертные слова, наверно, на случай, если я внезапно умру. И все, что я смог придумать, это: «И вокруг кого теперь будет вращаться мир?»
Cлайд с цитатой