Как удивительна истина, в каком бы неожиданном виде она не предстала перед нами.
Но ничего не поделаешь – раз вы начали с ошибки, беды не исправишь, и никто вам не скажет, чем вы кончите.
Как удивительна истина, в каком бы неожиданном виде она не предстала перед нами.
Но ничего не поделаешь – раз вы начали с ошибки, беды не исправишь, и никто вам не скажет, чем вы кончите.
В тишине и мраке воображение моё заработало. Само по себе знание факта бледно; но, когда вы начинаете представлять себе этот факт, он обретает яркие краски. Совсем разные вещи: услышать о том, что человека пырнули ножом в сердце, и самому увидеть это. В тишине и мраке сознание того, что я нахожусь в смертельной опасности, становилось всё глубже и глубже; понимание этой опасности вершок за вершком проникало в мои жилы и леденило в них кровь.
Но благословенная природа устроила так, что ртуть в термометре человеческой души, упав ниже определённой точки, снова начинает подниматься. Возникает надежда, а вместе с надеждой и бодрость, и человек снова получает способность помогать самому себе, если ещё возможно помочь.
Он сказал, что во всей стране никто не умеет ни читать, ни писать, кроме нескольких десятков попов. Ну и страна!
Приближенные короля Артура не сознавали, что они невоспитанны, а я был настолько тактичен, что не дал им этого заметить.
— Ты испытал мины?
— Я собирался, но...
— Но что? Это огромное упущение...
— Знаю, но они в порядке. Я для пробы заложил несколько мин на проезжей дороге — и их испытали.
— Это меняет дело. Кто же их испытал?
— Церковная комиссия.
— Очень мило с их стороны.
Слова не значат для вас ничего, если вы не выстрадали сами того, что слова эти пытаются выразить.
В стране, где есть ранги и касты, человек никогда не бывает вполне человеком, он всегда только часть человека. Стоит вам доказать ему, что вы выше его — чином, рангом, богатством, — и все кончено, он поникает перед вами.
... «высокие заработки» и «низкие заработки» — только слова, которые ничего не значат, пока ты не знаешь, сколько на эти заработки можно купить!
Помолчи, дитя; если ты и дальше будешь так расходовать здешний воздух — королевству придется ввозить его из-за границы, а казна и без того пуста.
Всему миру известно, что рабство притупляет нравственное чувство рабовладельцев, а ведь аристократия — не что иное, как союз рабовладельцев, только под другим названием.