Европа — часть мира. Мы видим изменения границ постоянно. Вы поймете, что мир, к сожалению, лжив. И что цена человеческой жизни, увы, отнюдь не одинакова. А поэтому рассчитывать в этом мире приходится только на себя.
Мир изменяется очень быстро, и надо не успевать за изменениями мира, а прогнозировать и делать опережающие шаги.
— Никакого повода для похорон российского либерализма я не вижу! [реплика Сергея Борисовича Станкевича]
— Да нет никакого повода хоронить, потому что невозможно найти покойника!
Почему марксизм стал нашей идеологией? Потому что это была идея справедливости. Технологический прорыв нужен был для реализации идеи справедливости. Когда угнетенные классы должны были создать общество абсолютной справедливости. Когда вы говорите, что должен развиваться каждый... Конечно. Но каждый развивающийся — это броуновское движение, которое приводит всегда к гибели общества. Потому что развитие каждого должно тем не менее должно идти на созидание, а не разрушение общества. Поэтому здесь всегда есть элемент. Когда государство наконец поймет, что его задача — это не только количественное наращивание, но в первую очередь формулирование целей. И тогда следование этой цели... И тогда все становится на свои места. Тогда есть и задача воспитания молодежи, и понятно зачем воспитывать и как воспитывать. И понятно, что это начинается с детского сада и школы. И понятно, что это начинается с того, что люди осознают, что такое хорошо и что такое плохо. Когда размыты понятия хорошо и плохо, государство всегда гибнет.
Сразу вспомнил анекдот времен вьетнамской войны. Когда вьетнамский истребитель завалил кучу американцев, ему говорят: как тебе это удалось? Он говорит: Я смотрю, у меня на хвосте совсем плохо, вспомнил, что есть красная кнопка, и надо ее нажать. Я ее нажимаю, открывается дверца, появляется здоровый русский мужик, и говорит: Сынок, сядь-ка пока в сторону...
Если использовать метод наших друзей из «Справедливой России»: «Выиграет президентские выборы любой, кто посадит Чубайса, народ проголосует за него сразу».
Любое судебное решение имеет смысл только тогда, когда его можно воплотить. Но если мы позволяем кому-то брать на себя наглость судить, разве мы не понимаем, какое будет решение?
Cлайд с цитатой