Фридрих Шиллер

Другие цитаты по теме

Солдат сделал оружие для солдата. Я сам был рядовым и хорошо знаю трудности, с которыми сталкиваются в солдатской жизни. Я постарался сделать так, чтобы мой автомат был не только эффективным в бою, но и удобным. Когда дорабатывалась его конструкция, я бывал в военных частях, консультировался со специалистами. И солдаты говорили мне, что их устраивает, а что нужно доработать. Получилось простое, надежное и эффективное оружие. АК работает в любых условиях, безотказно стреляет после того, как побывает в земле, болоте, упадет с высоты на твёрдую поверхность. Он очень простой, этот автомат. Но хочу сказать, что сделать простое иногда во много раз сложнее, чем сложное.

В этом мире всё устроено очень просто, иначе ничего бы не работало, проблема в том, что этой простоты слишком много.

Для того чтобы защитить совхоз, нужно не только показывать своим примером, что можно даже в этих тяжёлых условиях работать и достойно жить, но и помогать другим.

Патриотизм по природе своей не агрессивен ни в военном, ни в культурном отношении. Национализм же неотделим от стремления к власти.

Ведь простодушие, как вам подтвердит любой встретившийся где-нибудь в лесу даосский старец, — совсем не то же самое, что глупость. Не случайно идеальным умом даосизм считает спокойный, невозмутимый, пассивно отражающий действительность ум «необработанного куска дерева», и не случайно именно Винни-Пух, а не умники Иа-Иа, Кролик или Сова, является главным героем сказки Алена Милна.

Модерн — это вообще не очень приятная идеология — она многого требует от человека. Модерн, точно так же как и инквизиция, может привести иногда к чудовищным человеческим жертвам. Вообще говоря, модерн любой — это идея, которая не несёт мир. Это идея, которая всегда раскалывает человечество на быстро прогрессирующее меньшинство и медленно отстающее большинство. Модернизм Французской революции. Жестокое время, ничего не скажешь. И я не хотел бы жить в это жестокое время. И быть современником Робеспьера я бы не хотел. Но ничего не поделаешь — это лучшее и интересное время во французской истории. Потому что после этого настал Наполеон, который сломал нации хребет. И хребет этот отсутствует до сих пор, что и показал нам 1940 год. Французская история, как это ни печально, закончилась в 1793 году. Французы с этим, конечно, не согласятся, но французов здесь, я надеюсь, сейчас нет.

Будь проще и к тебе потянутся. Будь мягче и тебя сожрут.

Конечно, суеверие — грех, но есть какая-то кармическая ответственность. Это тысячи раз было проверено.

Задумайтесь о сущности службы «Голубая линия» (Итальянская круглосуточная бесплатная служба защиты детей в возрасте до 18 лет от любого вида насилия и плохого обращения со стороны взрослых.) К ней может обратиться любой человек, едва заслышав плач вашего ребёнка. И неважно, что ваше чадо отказывается спать или есть, или требует сменить пелёнки, — любой вправе позвонить в эту службу и заявить о жестоком обращении с ребёнком. Более того, каждый ребёнок, начиная с двух-четырёх лет может пожаловаться на своих родителей. На его зов немедленно прибудет служба социальной помощи или полиция, создав проблемы родителям.

«Как-то отец сказал что-то такое, что я заплакала. И сразу же он начал высмеивать меня. Он изображал, как я плачу и говорил: «Смотрите на эту уродину. Чтобы я этого не видел». Он говорил мне, что я отвратительна и чтобы я прекратила распускать нюни».

В результате Джеки перенесла в свою взрослую жизнь ощущение одиночества и изоляции в стрессовых ситуациях. Вместо того, чтобы искать утешения, она научилась обвинять себя, что еще больше обострило ее боль. Джеки попала в ловушку модели самонаказания в моменты душевной боли. Она перехватывала у отца эстафету. Она стала своим самым заклятым врагом.

Одним из разрушительных последствий этого во взрослой жизни Джеки стало то, что она любой ценой избегала любых болезненных решений или столкновений. Однако взрослые должны делать иногда выбор, например, пересмотр или завершение болезненных взаимоотношений, что обязательно сопряжено с душевной болью. Если избегать этих выборов, боль отягощается самообвинениями и самонаказаниями.