Солнце, забудь обо всем,
Я отменю все метеосводки.
Солнце, забудь обо всем,
Я отменю все метеосводки.
Дышит покоем ночной простор,
Залиты лунным светом равнины,
Спят зеркальные глади озер,
В мягком тумане исчезли вершины.
Там, где горы сомкнулись в кольцо,
Месяц качает в серебряной лодке,
Ту Любовь, что похожа на сон -
Самый сладкий и самый короткий,
Сон...
Солнце, мне кажется, ты устало светить,
Устало быть справедливым и мудрым,
Я гляжу на твой негатив,
И твержу монотонные сутры...
Стихнет шепот песочных часов,
Выскользнут в море алмазные четки,
Ты — мой самый несбыточный сон,
Самый сладкий и самый короткий,
Сон...
Белые лилии спят на темной воде,
Спят лунные кратеры, космоса черные дыры...
И ты плывешь сквозь них в темноте,
К берегам совершенного мира.
Прячет в ладони лицо,
Юный месяц — печальный и кроткий,
Он ведь знает о том, что твой сон -
Самый сладкий и самый короткий,
Сон...
Солнце, мне кажется, ты устало светить,
Солнце, мне кажется, ты просто устало...
Ляг скорей в облака, отдохни,
Я поправлю тебе одеяло.
Солнце, забудь обо всем,
Я отменю все метеосводки,
Хочешь, я буду беречь твой сон -
Самый сладкий и самый короткий.
Сон...
Проходят тысячелетия, и положение Солнца в зените меняются. Сегодня Солнце стоит в полдень на несколько градусов восточнее, чем в доисторические времена.
Размаривающее апрельское солнце, в отличие от холодного октябрьского и ледяного декабрьского, может заполнить всю голову без остатка. Мысли если и остаются, то ворочаются не внутри, а летают снаружи в теплом, как парное молоко, воздухе в виде желтых, белых или разноцветных бабочек, жужжат мохнатыми шмелями, сверкают слюдяными крыльями мух, чирикают воробьями, неутомимо ползают по тебе муравьями, лежат у забора большой дремлющей собакой, ходят рядом и вокруг в виде жены, выносящей во двор из дому ящик с рассадой базилика, чтобы его выгулять на солнце.
Наши чувства простерилизованы, дезинфицированы — проследил санитар.
Постепенно мы забываем, кто мы и ходим по кругу под звуки гитар,
Всё на местах, но урезана суть, удалена аккуратно из наших естеств.
Нам дали поесть и отдохнуть перед тем, как вводить ассорти ядовитых веществ.