— Ах ты тварь!
— Я тварь. И твоя жена. Ты нравился себе, лишь когда пытался быть таким, каким нравился этой твари. Я не сдаюсь. Я ведь тварь.
— Ах ты тварь!
— Я тварь. И твоя жена. Ты нравился себе, лишь когда пытался быть таким, каким нравился этой твари. Я не сдаюсь. Я ведь тварь.
— Мы не будем такими, как они, обещаю.
— Кто они?
— Эти жуткие пары, которые мы знаем. Жены обращаются с мужьями как с цирковыми мартышками, постоянно дрессируя их.
— А мужья обращаются с жёнами как с автоинспекторами, пытаясь их надуть и слинять.
— Мы не будем такими, как они, обещаю.
— Кто они?
— Эти жуткие пары, которые мы знаем. Жены обращаются с мужьями как с цирковыми мартышками, постоянно дрессируя их.
— А мужья обращаются с жёнами как с автоинспекторами, пытаясь их надуть и слинять.
— Да, я любил, но потом мы только обижали и подавляли друг друга... и причиняли боль.
— Это и есть брак.
— И вы знаете, что значит быть мужчиной?
— Нет, я... лишь знаю, что носить, что пить.
— Как лапшу вешать.
— С вами никогда.
— Ха-ха.
— Они задавали тебе личные вопросы?
— Они спрашивали, например, «почему у неё нет друзей?»
— И что ты сказал?
— Что она сложный человек.
— Все знают: сложный — значит неприятный.
— Просто мне тебя жалко.
— Это ещё почему?
— Потому что тебе приходится каждое утро просыпаться тобой.
Зачем ты вынуждаешь меня быть такой, какой я не хочу быть? Сварливой мигерой, злобной хабалкой, но я ведь другая. Я твоя жена.
Все твердили и твердили, и твердили нам: «Брак – это тяжелый труд. А ещё это компромисс. И снова труд. Оставь надежду всяк сюда входящий».
— Не бойся сыграть тупого мужа, Ник. «Я — идиот, я — тупица, я все делал не так».
— Знаю, мужское предназначение.