Говорить человеку, что любите, только ради того, чтобы утешить его, не следует.
В сумме своей количество зависимостей человека остается постоянным в течение всей жизни. Меняются только сами зависимости.
Говорить человеку, что любите, только ради того, чтобы утешить его, не следует.
В сумме своей количество зависимостей человека остается постоянным в течение всей жизни. Меняются только сами зависимости.
Самое действительное утешение в каждом несчастии и во всяком страдании заключается в созерцании людей, которые ещё несчастнее, чем мы, — а это доступно всякому.
Когда человек всю жизнь борется со своей инаковостью, в которой он не виноват, с герметичной, непроницаемой, как подводная лодка, нетерпимостью крохотного городка, с одиночеством непонимания, являющимся следствием инаковости, когда он сражается за малейший знак приятия отличности и внезапно находит кого-то, кто чувствует точно так же и вдобавок является воплощением всех мечтаний и фантазий, то у него возникает чувство, что он коснулся вечности.
Человек приходит в этот мир лишённый собственной воли и остаётся в нём всего на одну жизнь, с которой как-то приходится управляться.
Человека иногда больше исправляет вид зла, чем пример добра, и вообще надо приучиться извлекать пользу из зла, потому что оно так обыкновенно, тогда как добро так редко.
В Библии сказано: вначале было Слово, и вот, со времен того Слова все в этом мире начинается со слов, все хорошее и все самое ужасное. Посмотрите на что угодно, на любой результат жизнедеятельности Человечества – в начале этого было слово. И когда это слово произносится, когда первый камень будущей лавины падает с вершины горы, вряд ли кто-то, даже сам подтолкнувший камушек к падению, даже тот, кто сам произносит первое слово, думает о том, какая лавина накроет из-за этого город, лежащий в долине у его ног.
Он знал, что в жизни поневоле приходится, как говорят, тереться между людьми, а так как трение замедляет движение, то он держался в стороне ото всех.
... все блестящие личности должны встречаться на своих орбитах, как некоторые из самых приятных планет.
Они не знали, что такое красота, но я показал им уродство; они не знали любви и дружбы, но я дал им ненависть и страх.