— Если вы не уважаете сами себя, то, как вы думаете, вас будут уважать другие?
— Ну не уважай меня.
— Лучше не уважай меня!
— Если желаешь, забудь моё имя...
— Вот такое заявление подходит только для шлюхи.
— Да, это проблема других отцов...
— Если вы не уважаете сами себя, то, как вы думаете, вас будут уважать другие?
— Ну не уважай меня.
— Лучше не уважай меня!
— Если желаешь, забудь моё имя...
— Вот такое заявление подходит только для шлюхи.
— Да, это проблема других отцов...
Мне вообще не нравится идея осуждения. Я предпочитаю быть зеркалом — просто отражать происходящее в себе, обдумывать и преодолевать, но мне не хочется ничего вершить. Не такой уж я умный и безупречный, чтобы считать себя лучше других.
Может, я старомоден, но я считаю, любовью занимаются с тем, кого любят. И лучше всего после свадьбы. То есть когда ты готов взять эту любовь и превратить ее в ребенка, потому что это и есть любовь. Тот первый миг, когда ты берешь на руки свою девочку и не понимаешь, как можно быть такой малюсенькой... такой нежной... ты слышишь, как бьется крохотное сердечко... и чувствуешь, что никогда на свете ты не мог бы полюбить никого больше. И надеешься, что будешь для нее все делать правильно. Всегда подхватишь, когда она споткнется, убережешь от любой боли: сломанных рук, ночных кошмаров, разбитого сердца...
— Вам не выдержать правды!
— Что?
— Простите, я в панике, это первое, что пришло мне в голову, ваше, как его, величество.
Я долго не мог себе признаться, что женился для окружающих, что женитьба — поступок, который совершают не для себя. Мы женимся, чтобы позлить друзей или порадовать родителей или ради того и другого вместе, а иногда наоборот.
— Я враждебно отношусь к женщинам – они не думают о будущем, они изменчивы, на них нельзя положиться, они… опасны.
— Женщин объединяет только одно – менструация.
Планеты выстроились, истина властно вступила в свои права. Она пробивалась на поверхность, ломая и разетая в пыль все, чем старались ее прикрыть. Естественнный ход событий был неотвратим и разрушителен.