Истина хороша только в той мере, в какой мы можем сносить ее безобразие. Но есть вещи до такой степени гнусные в их естественной наготе, что лучше навеки ослепнуть, чтоб их не видеть.
У истины привкус горечи.
Истина хороша только в той мере, в какой мы можем сносить ее безобразие. Но есть вещи до такой степени гнусные в их естественной наготе, что лучше навеки ослепнуть, чтоб их не видеть.
Способны ли мы постичь истину или обречены лишь натыкаться друг на друга, опустив головы и надеясь избежать столкновения?
Это очень простая и ясная истина, немного нелепая, но её трудно открыть для себя и тяжело выносить. Люди умирают, и они несчастны.
Конца не будет череде учёных книг.
Словарь в пустыне — невеликая подмога.
Блажен, кто духом твёрд и в истину проник.
Но истин много, много...
Порой Фортуна предо мною, как во сне,
встаёт — и вижу, что глаза её незрячи.
Дразня обилием, из года в год богаче,
её сокровища подмигивают мне.
Краду!.. В наш век один ленивый не крадёт.
Беру запретный плод и звонкую монету.
Слепа судьба и даже ухом не ведёт.
Но счастья нету, нету...
... всё равно истины нет на свете или, быть может, она и была в каком-нибудь растении или в героической твари, но шёл дорожный нищий и съел то растение или растоптал гнетущуюся низом тварь, а сам умер затем в осеннем овраге, и тело его выдул ветер в ничто.
Пожалуй, Истине и Богу
ничего не остаётся, как смириться
в нашем мире с незавидною Их участью,
ведь не секрет отнюдь, что в нём
на Них ошибочные мненья обладают,
как ни странно, поразительной живучестью.