Смерть — это умолкшие птицы в верхушках деревьев.
Поэтому я говорю вам: или женщина будет будущим мужчины, или человечество погибнет, ибо только женщина способна лелеять в себе ничем не обоснованную надежду и звать нас в сомнительное будущее, в которое мы, не будь женщин, давно перестали бы верить.
Мир стал правом человека, и всё стало правом: желание любви – правом на любовь, желание отдыха – правом на отдых, желание дружбы – правом на дружбу, желание ездить на запрещённой скорости – правом ездить на запрещённой скорости...
Да, прекрасно стремиться к счастью (к любви, к справедливости и так далее), но если вы предпочитаете обозначать это усилие словом «борьба», значит, за этим вашим благородным усилием скрывается жажда повергнуть кого-то наземь. Борьба «за» всегда связана с борьбой «против», и в ажиотаже борьбы о предлоге «за» всегда забывают.
Возьмём хотя бы время. Я мечтаю об эксперименте, который с помощью электродов, подключённых к голове человека, исследовал бы, сколько процентов своей жизни человек отдаёт настоящему, сколько воспоминаниям и сколько будущему.
Человек должен получить яд в день своего совершеннолетия. Он должен быть вручен ему на торжественной церемонии. Но не для того, чтобы соблазнять его самоубийством. Напротив, чтобы жить с большим спокойствием и большей уверенностью. Чтобы жить с сознанием, что он хозяин своей жизни и смерти.
Забудьте на минуту, что вы американец, и пораскиньте мозгами: тот, кого нет, не может присутствовать. Неужто это так сложно? В миг, когда я умер, я ушёл отовсюду и полностью. Ушёл я и из своих книг. Эти книги живут на свете без меня. Никто в них меня уже не найдёт. Поскольку нельзя найти того, кого нет.
Представьте себе такую ситуацию: к маленькому мальчику приходит маленькая девочка. Она начинает раздеваться и говорит: «Господин доктор, обследуйте меня». А этот маленький мальчик возьмёт и скажет: «Ах, маленькая девочка! Да я ведь вовсе не господин доктор!»
Стремиться начать где-то посреди жизни «новую жизнь», не похожую на предыдущую, начать, так сказать, с нуля — сущая иллюзия. Ваша жизнь всегда будет выстроена из одного и того же материала, из тех же кирпичей, из тех же проблем, и то, что вам поначалу будет представляться «новой жизнью», очень скоро окажется лишь чистой вариацией той, предыдущей.
По старой привычке ей захотелось для успокоения прогуляться по кладбищу. Ближайшим было Монпарнасское кладбище. Оно всё состояло из хрупких домишек — миниатюрных часовенок, возведённых над каждой могилой. Сабина понять не могла, почему мёртвым хочется иметь над собой эту имитацию дворцов. Кладбище, по сути, было тщеславием, обращенным в камень. Вместо того чтобы после смерти стать разумнее, его обитатели оказывались ещё более безрассудными, чем при жизни. На памятниках они демонстрировали свою значимость. Здесь покоились не отцы, братья, сыновья или бабушки, а сановники и общественные деятели, обладатели званий, чинов и почестей; почтовый чиновник и тот выставлял напоказ своё положение, своё общественное значение — своё достоинство.
Cлайд с цитатой