О великий и могучий, сам чёрт в тебе ногу сломит.
Все женщины, не похожие на Викторию Рэндом (то есть, собственно, все женщины), были отталкивающе безобразны: какие-то красномордые, пучеглазые окорока.
О великий и могучий, сам чёрт в тебе ногу сломит.
Все женщины, не похожие на Викторию Рэндом (то есть, собственно, все женщины), были отталкивающе безобразны: какие-то красномордые, пучеглазые окорока.
Только в клетках говорят попугаи, а в лесу они язык забывают. — это по поводу закона о добровольном изучении родного языка.
— Где ж ты на гитаре так бацать наблатыкался?
— На каком же мерзопакостном языке ты говоришь, заблудший сын мой?
— Как на каком? На русском!
— О многострадальный русский язык...
... Что самое трудное в христианском учении? Любить всех людей одинаково — что ближних, что дальних...
Слушайте, нельзя же всё сразу. Вчера ещё по деревьям лазили и друг друга кушали, а сегодня уже улицу на красный свет не перейди.
— Вы говорите как заговорщик, – заметила девушка и тихонько улыбнулась, – Мы знакомы всего полчаса, а вы уже… Сначала практически обманом вытаскиваете меня из отеля. Приводите в это кафе на набережной. А ещё вы – русский… Это заметно по вашему произношению.
— Вы тоже русская, Олеся Михайловна, – невозмутимо ответил Сажин, перейдя на родной язык, – Это заметно по вашему бейджу.