Так уж случается, что в маленьких городках вроде Ланскне тон всему обществу зачастую задает один человек — школьный учитель, владелец кафе или священник. Этот человек — сердцевина механизма, вращающего ход жизни. Как пружина в часах, приводящая в движение колесики, которые крутят другие колесики, заставляют стучать молоточки и перемещают стрелки. Если пружина соскочит или сломается, часы останавливаются.
На мой взгляд, нет такого понятия, как хороший или плохой христианин. Есть плохие и хорошие люди.
Старые привычки не умирают. И если вы некогда исполняли чужие желания, этот порыв никогда не оставит вас.
Дьявол труслив; он не открывает лица. Не имеет сущности, распылен на миллионы частичек, что коварными червоточинами проникающими в кровь и душу.
Странствуя, мы регистрируемся в гостиницах под разными именами. Идём по жизни, не оставляя следов, не отбрасывая тени. Как привидения.
Я знаю, люди рождаются дикарями. Я могу надеяться разве что на на капельку ласки, на видимость послушания. В глубине пребывает дикость — необузданная, неприрученная, непредсказуемая.
Я тоже предчувствую неминуемость перемен. Придуманная мною сказка о постоянстве — всё равно что песочные замки, которые мы некогда строили на берегу. Стоят до первого прилива.
Я не знаю, как его утешить, да думаю, он и не нуждается в моих словах утешения. Ему просто хочется высказаться. Не желая оскорблять его горе штампами, я промолчала.
И во мне теперь бушует ветер, дергает, неумолимо теребит. В самой сердцевине, где крохотный недвижный пятачок, каким-то чудом непотревоженный, и почти знакомое ощущение чего-то нового… Это тоже своего рода волшебство, которого моя мать никогда не понимала. И все же я в нем уверена больше всего на свете, в этом зародившемся во мне дивном живом тепле.
Cлайд с цитатой