Экстази заставляет очень дорого платить за те несколько минут химической радости, которое оно дарит. Оно позволяет войти в лучший мир, в общество, где все держатся за руки и нет одиноких; оно заставляет мечтать о новой эпохе, в которой действует логика Аристотеля, геометрия Евклида, методы Декарта и экономика Фридмана. Оно приоткрывает вам все это, а потом вдруг без всякого предупреждения захлопывает прямо перед вашим носом дверь.
Экстази — это хуже прыжка с моста на эластичном канате. Каждая таблетина — нырок в пустоту при полном небрежении нормами безопасности.
Экстази заставляет очень дорого платить за те несколько минут химической радости, которое оно дарит. Оно позволяет войти в лучший мир, в общество, где все держатся за руки и нет одиноких; оно заставляет мечтать о новой эпохе, в которой действует логика Аристотеля, геометрия Евклида, методы Декарта и экономика Фридмана. Оно приоткрывает вам все это, а потом вдруг без всякого предупреждения захлопывает прямо перед вашим носом дверь.
Мы накачиваемся «дурью»: нам уже мало алкоголя и музыки, чтобы разговаривать друг с другом.
Мы были самой что ни на есть влюбленной парочкой. Все оборвалось, лишь только мы решили, что любовь нуждается в доказательствах. Как будто просто заниматься ею было недостаточно.
Уехать – это слово слишком часто остается всего лишь словом. Нельзя больше грезить словами, нужно их переживать.
Обычно люди употребляют наркотики, чтобы избавиться от страха. Марк же Марронье по той же самой причине их не употребляет.
Который сейчас может быть час? Сквозь жалюзи проникают лучи пропыленного света. Под фортепианные аккорды бушует неистовая, безрассудная страсть. Разбить своё сердце навеки, погубить ради кого-то свою жизнь и плакать, плакать безутешно! И не надо никаких таблеток, ни плеток, ты весь во власти ее глаз и ее губ. И когда ты будешь думать о ее духах и поцелуях, у тебя вновь перехватит дыхание.
Самое лучшее — если сначала она тебя отвергнет. Сколько блаженных страданий ты вынесешь, воображая себе, как кто-то другой, быть может, кладет голову к ложбинку ее плеча. В угасшем Париже ты будешь смотреть на счастливых прохожих, выдыхая облака грусти. Если повезет, эта печаль сделает тебя застенчивым и ты перестанешь мучиться выбирая каждый раз между ней и наркотиками...
Можно ли выдумать более изощренную пытку, чем разбудить человека звонком мобильника? Пронзительное дребезжание, подхлестываемое отчаянием, превращается в грохот отбойного молотка, скрежет вагонных тормозов, крик боли, оглушительное тарахтение, буравящее тяжелую тишину утренней пустоты. Придется отозваться, иначе смерть.
Удалось же мне завязать с тяжелыми наркотиками, почему же для любви надо делать исключение?
Cлайд с цитатой