Я знала мир слишком хорошо, чтобы поверить его мимолётной улыбке. Кто поверит пошлым уловкам потаскушки после того, как был трижды ею обманут?
Вот в чем преимущество мужского пола. Боги никогда не прощают женщинам того, что они женщины.
Я знала мир слишком хорошо, чтобы поверить его мимолётной улыбке. Кто поверит пошлым уловкам потаскушки после того, как был трижды ею обманут?
Вот в чем преимущество мужского пола. Боги никогда не прощают женщинам того, что они женщины.
Неужто ты полагаешь, что я буду выпытывать твой секрет? Никогда в жизни. Друзья не должны ущемлять свободу друг друга. Моя настойчивость разобщит нас больше, чем твоя скрытность.
Память, стоит разбудить её, превращается во властного деспота.
Мы обнялись в последний раз. Счастливы те, в чьей жизни не было подобных объятий.
Никакие твари, собравшись в стадо, не производят такого отвратительного шума, как люди.
Любовь иногда состоит из ненависти на девять десятых, но при этом остается любовью.
Приготовления к важному событию длятся обыкновенно куда дольше, чем оно само.
Гнев недолго помогал мне защищаться от правды; гнев устает быстро.
Это такое странное чувство — видеть перед собой обычного человека, такого же, как ты сам, и знать, что один из вас обязательно убьет другого. Я впервые задумалась, как странно звучит самое слово «убить»; казалось, я услышала его в первый раз.
Только теперь я поняла великую власть вина и догадалась, почему мужчины становятся пьяницами. Не то чтобы вино развеяло все мои печали, но оно придало им какое-то особое величие и благородство.
Это чем-то похоже на печальную, торжественную музыку, когда становится жалко самого себя, но при этом, оттого что ты сам себя жалеешь, чувствуешь себя очень хорошим человеком.