— Ты немного вырос из возраста, когда занимаются вырезаниями, не думаешь?
— Мне не столько лет, чтобы на меня влияло то, что говорит мне мой отец. Так что я спокоен.
— Ты немного вырос из возраста, когда занимаются вырезаниями, не думаешь?
— Мне не столько лет, чтобы на меня влияло то, что говорит мне мой отец. Так что я спокоен.
Когда человек молод, он может любить и в разлуке — он может любить в письмах, в мыслях, в одном лишь пылком воображении, — быть может, он чувствует, что жизнь ещё впереди, а быть может, и потому, что в таком возрасте страсть в нем гораздо сильнее, нежели потребность сердца, а с годами любовь становится привычкой больного, согревающим компрессом для души, у которой осталось только одно крыло и которая уже не так высоко витает в идеальном мире.
— А я-то думал, что с годами ты повзрослеешь.
— Какое разочарование, а? Мы не становимся умнее, только старше.
Годам к пяти все уже сформировано: умение любить и ненавидеть, любопытство и стремление познавать окружающий мир. Темперамент, характер — все заложено изначально.
Теперь года прошли,
Я в возрасте ином.
И чувствую и мыслю по-иному.
И говорю за праздничным вином:
Хвала и слава рулевому!
Сегодня я
В ударе нежных чувств.
Я вспомнил вашу грустную усталость.
И вот теперь
Я сообщить вам мчусь,
Каков я был
И что со мною сталось!
Тук-тук… Быстрее сердце рвётся
Куда-то вдаль, к своим мечтам…
Она летит, поёт, смеётся,
Свистит сгорающим мостам…
Дзинь-дзинь! Будильник. Восемь тридцать.
Пора вставать – работа ждёт.
Тик-так! Пора бы измениться,
Иначе мимо жизнь пройдёт.
Стыд и вина сделаны из стекла. Ты разбиваешь их лишь однажды. Как только они разбиты — боли больше нет, и ты сама контролируешь свою жизнь.
У меня такое чувство, будто ты за эти три месяца стала, по крайней мере, на пять лет старше — так ты изменилась. Ты стала на пять лет красивее. И на десять лет опаснее.