Я, верно проснулся ночью. Почуял что-то.
Тянусь – и на старом счете пишу кое-как
Свое Откровение, новое Осознанье, –
А утром оно сползет до обычной прозы,
А магия ночью творится...
Я, верно проснулся ночью. Почуял что-то.
Тянусь – и на старом счете пишу кое-как
Свое Откровение, новое Осознанье, –
А утром оно сползет до обычной прозы,
А магия ночью творится...
В замешательстве глядим мы на наш мир, с чувство неловкости и тревоги. Мы считаем себя учеными, оказавшимися в плену у ритуалов, одинокими людьми, не по собственной воле попавшими в ловушку мироздания. Правда много проще: внизу, во тьме земной, есть силы, которые желают нам зла.
Иногда делаешь что-то, о чем потом сожалеешь, но исправить уже ничего нельзя. Времена меняются. За тобой закрываются двери. Ты живешь дальше. Понимаешь?
Старый Николас был старше, чем смертный грех, и борода у него была белее белого. Он хотел умереть.
Малорослые обитатели арктических пещер на его языке не говорили, но лопотали на своем щебечущем наречии, совершали непонятные ритуалы, — когда не были заняты работой на фабриках.
Один раз каждый год они, невзирая на рыдания и протесты, выгоняли его в Бесконечную Ночь. В своем путешествии он останавливался возле каждого на этом свете ребенка, оставлял у его кроватки какой-нибудь невидимый подарок малоросликов. Дети, застыв во времени, спали.
Он завидовал Прометею и Локи, Сизифу и Иуде. Его наказание было суровее.
Хо.
Хо.
Хо.
Если правда, что каждые семь лет все клетки нашего тела умирают и заменяются другими, то воистину я унаследовал мою жизнь от мертвеца, и проступки тех времен прощены и погребены вместе с его костями.
Истории и сказки — тоже в определенном смысле зеркала. Мы прибегаем к ним, чтобы объяснить самим себе, как устроен или не устроен мир. Как и зеркала, сказки готовят нас к грядущему дню. Они отвлекают нас от того, что притаилось в темноте.
... Волосы у нее -
Золотая пшеница,
Глаза — серая туча, крутые бедра,
Она усмехнется — криво и иронично...
Ричард был юн и по-своему наивен, и ему казалось, что писателям нужно доверять, а у историй не должно быть второго дна.