Только покойник обязан быть серьезным. И то лишь до тех пор, пока не закопают.
Ведь наша память – это и есть мы. Ну, по крайней мере, изрядная часть нас.
Только покойник обязан быть серьезным. И то лишь до тех пор, пока не закопают.
Петрова не сомневалась, что если бы ей удалось его раздеть, в штанах у него было бы что-то похожее – такое же суровое, серьезное и одинокое, может быть, даже тоже в белом свитере и читающее стихи.
Целый кусок жизни безвозвратно ушел. Да я и не скучаю по той жизни, я выросла из нее. Я уже не умею так беспечно веселиться, всегда в глубине души я остаюсь серьезной.
Вы заметили, сколько стало кругом серьёзных лиц? Просто одни серьёзные рожи. И откуда взялась вся эта серьёзность? Мы же все с вами были детьми, а в детстве не было серьёзных людей. Потому что если в детстве вы были серьёзным, к вам подходили и говорили: «Что случилось?» Потом вы запихивали щербинку в нос и все говорили, что всё нормально. Мне сейчас 29 лет и отовсюду я слышу что? «Детство играет... Дебил. Не нагулялся. Ветреный». И знаете, я прокручивал все эти фразы в своей голове, и понял, что все они у меня звучат женским голосом. И я понял: все серьёзные рожи из-за баб.