В 1929 я осознал, что гениален, и до сих пор не имел случаея в этом усомниться. Напротив, убежденность моя крепла; должен, однако, признаться, что никаких особых восторгов по этому поводу я никогда не испытывал, разве что лёгкое удовлетворение.
(Позже, в 1929 году, у меня появилось четкое осознание своей гениальности, и оно так укрепилось во мне, что не вызывает никаких так называемых возвышенных чувств. И все же должен признать, что эта вера во мне — одно из самых приятных постоянных ощущений.)