Андрей Андреевич Вознесенский

Ресторан качается, будто пароход.

А он свою любимую замуж выдает.

Будем супермены. Сядем визави:

Разве современно жениться по любви?

Черная, белая, пьяная метель..

Ресторан закроется — двинемся в мотель.

«Ты поправь, любимая, вороной парик.

Ты разлей рябиновку ровно на троих.

Будет все как было, проще, может быть,

Будешь вечерами в гости приходить.

Выходя, поглубже капюшон надвинешь,

Может не разлюбишь, не возненавидишь..?»

«Сани расписные» — стонет шансонье.

Вот они отъедут — расписанные…

И никто не скажет, вынимая нож:

«Что ж ты, скот, любимую замуж выдаешь?»

0.00

Другие цитаты по теме

Когда ты была во мне точкой

(отец твой тогда настаивал),

мы думали о тебе, дочка, -

оставить или не оставить?

Рассыпчатые твои косы,

ясную твою память

и сегодняшние твои вопросы:

«оставить или не оставить?»

Или ноет какая вина запущенная?

Или женщину мучил — и вот наказанье?

Сложишь песню — отпустит, а дальше — пуще.

Показали дорогу, да путь заказали.

Точно тайный горб на груди таскаю -

тоска такая!

Я забыл, какие у тебя волосы,

я забыл, какое твоё дыханье,

подари мне прощенье, коли виновен,

а простивши — опять одари виною...

Мерзнет девочка в автомате,

Прячет в зябкое пальтецо

Все в слезах и губной помаде

Перемазанное лицо.

Дышит в худенькие ладошки.

Пальцы — льдышки. В ушах — сережки.

Ей обратно одной, одной

Вдоль по улочке ледяной.

Первый лед. Это в первый раз.

Первый лед телефонных фраз.

Мерзлый след на щеках блестит -

Первый лед от людских обид.

Нас в набитых трамваях болтает,

Нас мотает одна маета,

Нас метро, то и дело, глотает,

Выпуская из дымного рта.

В шумных улицах, в белом порханьи

Люди ходим мы рядом с людьми,

Перемешаны наши дыханья,

Перепутаны наши следы, перепутаны наши следы.

Из карманов мы курево тянем,

Популярные песни мычим,

Задевая друг друга локтями,

Извиняемся или молчим.

По Садовым, Лебяжьим и Трубным

Каждый вроде отдельным путём,

Мы не узнанные друг другом,

Задевая друг друга идём.

Юность была из чёрно-белых полос,

Я, вот только белых не вспомнил.

В них не было ничего. Никакого выражения вообще. И в них не было даже жизни. Как будто подёрнутые какой-то мутной плёнкой, не мигая и не отрываясь, они смотрели на Владимира Сергеевича. . Никогда в жизни ему не было так страшно, как сейчас, когда он посмотрел в глаза ожившего трупа. А в том, что он смотрит в глаза трупа, Дегтярёв не усомнился ни на мгновение. В них было нечто, на что не должен смотреть человек, что ему не положено видеть.

Он всех послал, он так устал от этих накрашенных стерв...

Мы привязались друг к другу, мы нужны друг другу – два случайных одиночества.

Скажите этому убийце стрелять в голову, потому что сердца у неё нет.