Смерть сама по себе без посторонней помощи убивает гораздо меньше, чем человек.
Умерла, вот и все, и не важно, как и от чего, глупо спрашивать, от чего умер человек, с течением времени причина забывается, остается одно только слово: умерла.
Смерть сама по себе без посторонней помощи убивает гораздо меньше, чем человек.
Умерла, вот и все, и не важно, как и от чего, глупо спрашивать, от чего умер человек, с течением времени причина забывается, остается одно только слово: умерла.
Так уж устроена жизнь: одной рукой даст, а потом, в свой час – другой рукой всё отнимет.
Если перед человеком встает выбор, умереть прямо сейчас или хоть несколькими секундами позже, он обязательно ухватится за второе. Вот почему люди выбрасываются из окон горящих зданий: вдруг Бог успеет смилостивиться, пока летишь к земле, и ты останешься жив. Пусть покалеченный, пусть с переломанными костями. Надежда затемняет рассудок.
Ты даже представить себе не можешь, как с течением времени возрастает чёрный список самообвинений.
Ни одно человеческое существо не может получить всё то, чего желает в единственной своей земной жизни, разве что во сне.
Сколько уж раз на деле убеждался Егор, что все же человек никогда до конца не забывается — всегда, даже в страшно короткое время, успевает подумать: что будет? И если убивают, то хотели убить. Нечаянно убивают редко.
Никогда и ничего не умирает. Течет река, гуляет ветер, летят облака, бьется сердце. Ничто не умирает.